— Скверна? Какое интересное слово… — протянул Рем.
— Самое точное. Это надо смотреть и видеть собственными глазами. Вы — ортодокс, а еще у вас имеются эти новомодные зверобойские примочки… Может и найдем Агиса — живым или мертвым, — сделал неопределенный жест рукой Чертополох. — Если не будем задерживаться и лезть в неприятности — можем быстро прочесать парк вокруг Консульства, найти какие-то следы… Мы просто обязаны сделать хоть что-то!
— У вас же нет мотивации? Только осведомленность! — напомнил Аркан.
— Какие вы, Арканы, все-таки вредные, а? — цыкнул зубом Эрнест Чертополох и пояснил: — Мотивация у меня теперь есть, с тех самых пор как старина Агис там запропал! Я обещал алхимику сохранить его мозг для будущих поколений, отвезти сей драгоценный орган в Смарагду — в банке со спиртом, если он помрет. Обещание — серьезная мотивация, пусть повод и дурацкий какой-то. И осведомленность осталась: эльфы выехали — значит там не так опасно, как раньше. Меж тем, мы прибыли, и Консульство — вот оно! Пора!
— Пора! — кивнул Буревестник и выбрался из лодки, тут же провалившись по щиколотку в топкое дно. Он ухватил суденышко за нос и напрягся, помогая затянуть его на пологий безлюдный берег.
Здесь не было набережной: городские службы не заботились о благоустройстве Гетто, а местные и не думали выкладывать берег Рубона плиткой или камнями, так что прибрежная полоса заросла осокой, камышами и рогозом. Прячась в зарослях этих влаголюбивых растений, волшебник и ортодокс подобрались к линии каких-то складских зданий и, держась в тени, двинулись к Консульству Туринн-Таура.
XV ЭЛЬФИЙСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ
Когда Аркан в последний раз бывал здесь, резиденция северных эльфов — ванъяр из Туринн-Таура выглядела совсем по-другому. Ему очень хорошо запомнились золоченая решетка забора, вычурные ворота с декоративными элементами в виде металлических побегов плюща, идеально чистые дорожки из тесаного и шлифованного желтого камня, и, конечно, парк.
Парк там, за периметром Консульства раньше выглядел так, будто где-то в священных туринн-таурских рощах некий великан огромным ножом вырезал гектар земли со всем, что на нем росло, а потом на своих гигантских ладонях перенес в Кесарию, и аккуратно уложил поверх целого квартала. После чего эту самую рощу вымыли с мылом, причесали, подкрасили, и выставили на всеобщее обозрение. Еще утром величественные белые древа, изумрудный ковер травы, сохранявшей свою свежесть даже в самую лютую зиму, яркие цветы и вечнозеленые кустарники вызывали у всякого прохожего восторг, близкий к религиозному — такое человек чувствует, впервые в жизни попав в один из великих кафедральных соборов, или оказавшись перед произведением искусства, виденным разве что на страницах учебников…
Теперь же Аркан прекрасно понимал, почему Эрнест Чертополох употребил слово «скверна». Пролезая сквозь одну из многочисленных дыр в ограде, проделанных яростной толпой, Буревестник был вынужден обмотать лицо длинным хвостом шаперона: отвратительное гнилостное зловоние заполоняло округу. Трава пожухла и разложилась до состояния мерзкой кашицы под ногами, вместо пышных кустов из земли торчали корявые голые прутья, листья деревьев опали, став все той же зловонной кашицей. Сами белые великаны покрылись странной коростой, местами — скрючились, местами — лопнули, прогнив изнутри. Кое-где виднелись следы пожара: обуглившиеся остовы небольших деревцев, проплешины на траве, копоть на корнях и стволах.
Лужи неестественно ярких оттенков желтого, зеленого и багрового, со странной радужной пленкой виднелись тут и там, и приходилось тщательно выбирать место, чтобы наступить ногой. Даже несмотря на толстую подошву ботфорта, Рем опасался допускать соприкосновения пугающей жижи с дубленой обувной кожей. Мало ли! Босиком тут бродить? Бр-р-р-р!
Здесь и там валялись трупы — и среди них не было ни одного эльфа. Сброд из Портовой и Рыбацкой сторон, обитатели городского дна, идейные эльфоненавистники и кое-кто из ландскнехтов дю Ритёра — с выпущенными кишками и отрубленными конечностями, или затянутые по пояс в землю, или — с проросшими из ребер корнями, или — с банальной эльфийской стрелой в глазнице…