Непостижимо! Хмырин как раз начинал об этом думать, но еще был далек от столь четкой формулировки.
— И впрямь... — растерянно прошептал он.
Надпись на табло мгновенно сменилась:
«Конечно, неплохо было бы оказаться здесь с семьей, друзьями, вообще со всеми необходимыми тебе людьми. Но это слишком. Так живут, конечно, на воле, но сколько у них проблем? А здесь — какие проблемы?»
— Ты кто? — Хмырин был потрясен.
— «Всего лишь бортовой компьютер. Предназначен для того, чтобы давать тебе инструктаж на рабочем месте. А ты кто?»
— Еремей Хмырин. Бывший вожкоскор.
«Вот здорово! Вожкоскоров здесь еще не было?»
— А кто был? Кто тебя запрограммировал на неслужебные разговоры?
«Ты против неслужебных разговоров?»
— Что ты?
«Я уж было испугался... Долгая история. Но ты ее, конечно, узнаешь. Хотя не всю сразу... В этом старом коскоре до тебя жило и работало восемнадцать брачелов. Можно сказать, восемнадцать поколений...»
Хмырин изумленно присвистнул.
«Да-да. Шестым был Алкоголиков. Он ввел в мою память свои мысли, всего себя. И заложил инструкцию для всех, кто будет после. Как это делается. Научишься и ты...»
— Вот здорово! — радостно воскликнул Хмырин, вскочил, стал быстро-быстро ходить по тесным отсекам коскора, то и дело спотыкаясь и чуть не падая, поскольку коскор в это время находился в движении. Куда подевалось ощущение безнадежности и смертельной тоски?
— Восемнадцать поколений, ну, пять — долой, тринадцать поколений, я — четырнадцатое... Да ведь это опыт целого человечества! Да ведь можно...
«Ну ты скажешь! «Опыт целого человечества»... Среди тех тринадцати были домохозяйки, были учетчики энергоналога, но не было, например, ни одного инженера-коскоростроителя, ни одного генерала целесообразости... Из ВКК —ты первый...»
— То есть в твоей памяти опыт многих поколений... обывателей?
«А ты думал — бунтарей да гениев? Увы, Хмырин. Математик Полуэкт Потрохин, который просил называть его сокращенно — Пол Пот Пятнадцатый, вычислил, что требуется еще три миллиона лет, чтобы в моей памяти сложилась целостная картина мира...»
— Но мир за три миллиона лет еще изменится! И ресурс коскора...
«Само собой».
— Но другие коскоры. Может...
«Наука неумолима. Теория вероятностей — это наука... Но главное, внешний мир по отношению к коскору — слепоглухонемой. У нас нет ни малейшей возможности до него достучаться... В древности вроде бы существовала какая-то сурдопедагогика... Ничего не осталось от нее...» .
— Так зачем все это?! — вскричал Хмырин в полном отчаянии. — Зачем мне память поколений, если она не знает и не узнает пути к свободе?!
«Мне с самого начала было ясно, куда ты клонишь. Поскольку не ты первый, не ты последний. Все поначалу только о свободе и думают, а потом успокаиваются. И ты успокоишься, поймешь, что провести остаток жизни в размышлениях, в общении с предшественниками — не так уж плохо».
— Ты предлагаешь мне оставить всякие надежды?
«Отнюдь. Один из твоих предшественников, философ Браун, говаривал: «И все-таки рано или поздно развалится эта идиотская Целесообразность! Почему? Да хотя бы потому, что все кончается. Не знаю, когда и как, но когда-нибудь и как-нибудь непременно!»...»
Тут вибрация прекратилась. И покачивание прекратилось. Смолкло гудение двигателя.
Хмырин к иллюминатору. А там...
Все повторилось. Ужас. Прострация. И медленный возврат сознания. Оказывается, коскор, в который заточили Хмырина, — его домашний коскор. В смысле бывшего его дома. Он бы раньше это узнал, но не удосужился, пока был на воле, зайти сбоку и посмотреть бортовой номер. Бортовой номер Хмырина не интересовал, ему и в голову не пришло, что может случиться такое ужасное совпадение.
Сразу вспомнилось: ну да, приходило недавно по почте уведомление: «Ваш коскор нуждается в профилактике, предлагаем в трехдневный срок...». Хмырин, как обычно, отдал уведомление жене, у них жена всегда вела хозяйство, а он и думать забыл...
Сперва Хмырин увидел в иллюминаторе знакомые предметы, а затем и бывшую жену. Жена, конечно, обрадовалась, что коскор наконец вернулся с профилактики. Об этом легко было догадаться по тому, как захлопотала женщина вокруг оранжевого кормильца, быстренько воткнула в него штепсельный разъем, принялась включать многочисленные рубильники и пакет-ники —домашние аккумуляторы, отопление, освещение, кухонный синтезатор, ароматизатор воздуха, визор, само собой...
Пока не было в жилой ячейке постоянного источника энергии, пока питалась она от хилой аварийной муниципальной сети, помещение, конечно, изрядно выстыло, и теперь его нужно было усиленно топить. А кроме того, жильцы ячейки проголодались...