— Достаточно, Ювеналий. Ты меня растрогал. Я и впрямь чуть было не поставила тебе в журнал пятерку с плюсом. Однако вовремя вспомнила, что подобное я уже где-то читала. Открыла учебник — слово в слово.
— Так ведь это и ценно, Ноябрина Фатьяновна! Ценно, когда ученик заглядывает в учебник не потому. что ему задали, а потому, что он любознателен и жаждой знаний обуян!
— Оно так... Но как я могу быть уверенной, что и эту фразу: «Жаждой знаний обуян» — ты ни у кого не позаимствовал? А ведь ты собирался потрясти меня глубиной собственных размышлений...
Ладно, садись. Продолжим наш вводный урок. Собственно, времени уже не остается. В следующий раз мы поговорим о некоторых конкретных бесполезных вещах. Начнем изучение большого раздела нашей науки. «Брачелы» — важнейший раздел. Причем не только в науке, но и в повседневной практике.
А задание на дом будет таким: спросить у родителей и знакомых, что они знают о брачелах, сталкивались ли с ними на производстве и в быту.
Ага, вот и звонок. Будем считать, что урок прошел достаточно плодотворно. Все свободны.
2
— ...Очень плохо обстоят дела с уплатой муниципального энергоналога. Владельцы коскоров считают возможным месяцами задерживать уплату, потому что никаких штрафных санкций за это не предусмотрено, лишь бы налогоплательщик рассчитался за год. Многие и тянут весь год. А страдает ритмичность. То у муниципалитета все аккумуляторы кипят, солнце слепит и перегорает то и дело, то светит едва-едва. Следовательно, нужен новый, более жесткий закон об энергоналоге. С чем я и обращаюсь к законодателю. Спасибо за внимание.
— Пожалуйста, — буркнул Хмырин и выключил визор. — Каждый день разоблачаем брачелов, откуда же эти умники берутся?
— А по-моему, человек дело говорит, — возразила жена Гортензия, пристально глядя на мужа. — Советовать законодателю — это целесообразно. Да и в самом деле — на улице то плюс пятьдесят, то минус пятьдесят. А был бы ровный климат, может, росла бы трава...
— Дура! Какая трава! На этой планете не то, что трава...
— Ты так о нашей планете!.. Ты циник, ты ужасный нецелесообразный циник! Если не хуже...
— Ладно, не буду. Прости. Не злись и не психуй, говорю тебе! Что я такого сказал?.. Рассуждаешь о траве, словно видела когда-нибудь траву, словно что-то в ней понимаешь... Я вот не видел и не рассуждаю....Конечно, нужна ритмичность в энергетике. Это и дураку понятно. Но хоть как аккуратно плати налог — ритмичности все равно не будет. Если надеяться на муниципальное солнце — околеешь в постели. Этот муниципалитет — прорва. Засели там... Только о себе думают...
Как видно, на сей раз не дано было Хмыриным вовремя остановить потоки слов...
— И это говоришь ты, вождь космических кораблей? Которому столько доверено! Чем больше я слушаю тебя, Хмырин...
— Ха-а-а! «Вождь космических кораблей»! Пастух космических коров — вот кто я! И ты прекрасно это знаешь. И все знают! И что внутри каждого коскора... — У Хмырина пошли по лицу красные пятна, он кричал, кричал, но вдруг резко умолк, дрожащим пальцем ткнул кнопку визора, наверное, думал, что на экране возникнет нечто, способное отвлечь от опасного разговора, наверное, в глубине души урезонивал сам себя: «Ну что ты расходился, что ты разорался, какой в этом толк, да никакого толка...» Между тем, дикторша на экране визора словно подхватила нить их разговора:
— Выйдя из дома без скафандра, покончил с собой профессор Ведьмак, один из авторов учебника «Бесполезные вещи Вселенной». Руководитель группы экспертов-криминалистов Мымров считает, что профессор был скрытым брачелом, ему грозило разоблачение, и он избрал самый трусливый выход из опасного положения. Сомневаться в правоте Мымрова не приходится — для брачелов вообще свойствен крайний индивидуализм, они часто предпочитают погибнуть по собственному усмотрению, не дожидаясь справедливого и целесообразного решения...
— Ужас! — прошептала Гортензия. — Ираклий сегодня приступил к изучению прикладной целесообразности! И кому верить, если даже автор учебника оказался брачелом?!
— А я что говорю! — Хмырин еще подлил масла в огонь, на котором горел сам. —- Все человечество училось по этому учебнику! Так, может, все человечество — брачелы?!
— Хмырин! Если ты еще хоть слово скажешь, то я тебе скажу, что ты...
— Ничего удивительного, — Хмырин вдруг ощутил бесшабашность и веселое равнодушие к самому себе. — Я ведь пастух космических коров, а внутри каждой коровы... С кем поведешься