— Ага.
«Понимаю».
— Лучше бы — на брикеты. Кончить все разом...
«Это ты брось. Утро вечера мудренее. Утром посмотришь на все другими глазами. А пока... Хочешь, я расскажу тебе сказку?»
— Что такое «сказка»?
«Древнейшее снотворное... Шучу. Сказка —это произведение устного народного творчества, изобретена сорок веков тому назад, задолго до ЖЗ и, тем более, коскора. Даже раньше письменности!
В сказках, как правило, рассказывается о вещах фантастических, и в финале непременно торжествует Добро. Сочинением сказок занимались и профессиональные литераторы, творчески перерабатывая многовековой опыт. Нельзя сказать, что вмешательство профессионалов повредило сказке. Наоборот.
Отмирание литературы, как и устного народного творчества, происходило постепенно, по мере повышения общего уровня коммуникативности. Но уже существовали визоры, а сказка жила. Она звучала по визору, а также отдельные реликтовые старушки рассказывали сказки внукам и правнукам. Собственно, сказки в последнем столетии своей популярности были почти исключительно детским жанром...»
— Стало быть, ты предлагаешь мне послушать, вернее, почитать детскую сказку?
«Почему? Просто сказку. Она может быть интересной и для детей, и для взрослых. Что любопытно, ее записал в мою память математик Пол Пот Пятнадцатый. Подозреваю, что он сам ее придумал, поскольку обладал редким даром — всю жизнь тяготился узкой специализацией».
— И впрямь редкий дар.
«Так что, сказку?»
— Валяй, все равно не спится.
«Ну— читай.
Давным-давно, когда еще не было ни космических коров, ни Железного Занавеса, а были обыкновенные коровы, и Солнце сияло, как ему заблагорассудится, имея свою собственную целесообразность, жил-был на нашей планете один очень хозяйственный мужик. Ваня Дай. Хозяйственный, потому что имел большое хозяйство — сад, огород и множество домашних животных. Самыми главными животными были свинья Софья Исааковна и коза Раиса Максимовна. А сколько еще неглавных и безымянных!
Словом, жил Ванька хорошо, чего и другим желал от всего сердца. Но другие жили плохо. Потому что ругались меж собой целыми днями, а работать было некогда. Ругались, ругались, а Иван богател и богател.
Они уже все распределили и перераспределили. Им еду вырабатывали синтезаторы. А Ваньке на хрен не нужен был синтезатор! Он натуральную еду ел!
И Ваня Дай всем мешал. И Солнце всех раздражало, хотелось и Дая распределить, и Солнце. Хотя оно и светило всем поровну, и грело всех одинаково. Казалось бы, чего ж еще — и так справедливо! Но люди хотели, чтобы всякая справедливость исходила от них и ни от кого другого.
Но обуздать Солнце они еще не умели. И стали к Ванятке прискребаться.
Одни, прищурившись, спрашивали:
— Дай, ты почему назвал козу Раисой Максимовной? Что ты хотел сказать этим, Дай?
— Нипочему, ничего, — отвечал мужик миролюбиво, — назвал и назвал. Захотелось. Звучит!
Другие тоже спрашивали, тоже прищурившись:
— Дай, почему ты назвал свинью Софьей Исааковной? На что ты этим намекаешь, Дай?
— Нипочему, ни на что, —отвечал мужик миролюбиво, — отвалите-ка вы все от меня? Назвал и назвал. Звучит!
Но если начали к человеку приставать, разве добром отстанут? Да ни за что! Вот так и неслось со всех сторон: «Дай? Дай! Дай!»
И Дай уехал в Китай. Потому что его настоящее имя было Ван Дай Фу».
Погасло табло. А Хмырин ждал, ждал.
— А дальше?
«Что «дальше»?»
— Что было с Ванькой дальше?
«Ничего... То есть, вероятно, что-то было. Но это, видимо, другая сказка».
— В чем тогда здесь состоит торжество Добра?
«Фиг его знает? Больше в моей памяти ничего нет».
— Странно. Если бы не математик записал, я бы . подумал, что это творчество душевнобольного. А раз математик... Значит, не моего ума дело. Не понял ничего.
«Может, не в уме дело... Когда-то поговорка была: «Сказка — ложь, да в ней намек, добру молодцу — урок». Здесь, наверное, тот самый случай. Да только намеки, которые содержатся в сказке, были понятны во времена Пол Пота. А то и раньше».
— Очень может быть... Спать буду. Твоя непонятная сказка меня странным образом успокоила. Спасибо. Хотя лучше бы не читать, а слушать. Чтобы заснуть посреди сказки...
«Могу с тобой разговаривать, только твоим же голосом. Хочешь?»
— Нет уж. Уволь.
Хмырин закрыл глаза и мгновенно заснул. Но спал беспокойно, ему снились коза Раиса Максимовна в виде красного коскора, свинья Софья Исааковна в виде зеленого коскора, Китай в виде огромной планеты с кольцами, параллельными экватору.
Хмырину снилось, будто люди напали на китайцев, обвинив их в нецелесообразности, но переоценили свои силы, ибо Земля маленькая, а Китай вон какой большой. Китайцы стали побеждать агрессора, стали перехватывать стада коскоров, и на Земле разразился небывалый энергетический кризис, мирное население превращалось в сосульки, а генералы от целесообразности понятия не имели, как уничтожить ЖЗ, потому что они умели только охранять ЖЗ...