- Жертвоприношений? Но для чего они необходимы?
- Наше мироустройство поддерживает страдание. Оно как клей, как цементный раствор, скрепляющий фундамент цивилизации. Страдания живых существ это конденсат энергии. А эта энергия своего рода пища, сочный стейк для прожорливого брюха бытия.
- То есть, энергией страдания, которую выделяют животные на забойных комбинатах, кто-то питается?
- Можно сказать и так. Ну, это чтобы было понятнее.
- А почему только страданием животных этот кто-то питается?
- Я бы не сказал что это кто-то, может и что-то. Я вообще не знаю, имеет ли оно пол, и можно ли его как-то конкретизировать. Могу сказать, что есть такие как мы (твой прадед Уилмор, дед Стивен, я и в будущем ты), те, кто разводят скот, те, кто строят забойные комбинаты, те, кто поддерживают развитие мясной промышленности. Мы заботимся и выращиваем животных, зная, какая участь им предназначена. Я люблю скот с самого детства, но я всегда знал, для чего бегает по пастбищу и ест корм каждая рогатая особь. А ещё есть такие как они, кто знает, для чего конгресс принимает законы о пищевых добавках, фармацевтической монополизации, биологических лабораториях и развитии оборонной промышленности. Те, кто знает, для чего ходит по земле каждая человеческая особь. Те, кто поддерживают необходимый градус страдания в целом мире.
- Значит, ты говоришь о человеческих жертвоприношениях?
- А чем, по-твоему, являются психические расстройства, хронические болезни, пандемии и вооружённые конфликты? Это человеческие жертвоприношения в глобальных масштабах. Каждая болезнь, на которой зарабатывают все (от фармацевтической корпорации до вшивого психотерапевта); каждая пандемия (от чумы и оспы, до коронавируса); каждый военная эскалация (от мировых войн, до конфликтов во Вьетнаме, Ираке, Афганистане и Украине) – всё это генерирует невероятную концентрацию энергии страдания. И куда более заумно и жестоко придумано, чем наши забойные комбинаты. Мы с тобой вообще играем вчистую, в отличие от них. Хе-хе… Но так уж сложилось, ведь все мы участвуем в одном процессе.
- Так что же ЭТО, что питается мировой энергией страдания?
- Откуда же я знаю! Я же тебе не Господь Бог, сын! Хе-хе… вот когда склею ласты, обязательно на том свете спрошу об этом. Но мне это и не важно. Мы выполняем своё предназначение, мы развиваемся, растём, зарабатываем, наслаждаемся жизнью. А страдания всегда хватало и до нас, хватит и после нас. Вот как станешь главой нашей компании, тогда можешь немного покопать вглубь. Однако я всё равно тебе этого не советую: меньше знаешь – лучше спишь. Это самая верная истина по жизни. Ты обязан знать в общих чертах предназначение забойных комбинатов, и теперь ты знаешь. В остальном же, мир за последние несколько тысяч лет совершенно не изменился, разве что Макдональдс и Айфон появились. Хе-хе…
Эти странные мысли, о предназначении забойных комбинатов и смысле всеобщего страдания, волновавшие когда-то Джимми Кларка в молодости, теперь перешли к его сыну. Здоровяк чувствовал, что всё происходит не просто так. Сын был полон решимости разобраться в делах отца, а значит, где-то глубоко в душе, он пересёк черту, сменил сторону. Пусть негласно, но большой Джим ощущал эти изменения в своём отпрыске. Докапываться до причин этих внутренних перемен здоровяк не хотел, и поэтому воспринимал происходящее как должное, придерживаясь ещё одному своему жизненному правилу – не дрочи судьбу!
В остальном же, Шелдон Кларк проводил свободное время дома. Никто не догадывался о том, как сильно изменились отношения брата и сестры, они были осторожны, бдительны и не выдавали себя. Молодой человек и девушка каждый день по несколько раз занимались любовью. Там же, в постели, они делились новостями за день и строили планы. Теперь они никуда не спешили, жадный животный секс первых дней сменился размеренными сексуальными утехами. Каждый партнёр хотел продлить чувство удовольствия как можно дольше, и сдерживал оргазм, пока его импульс не вырывался наружу словно ураган, словно цунами, накрывая тела обоих волной наслаждения. Брат ни разу не вынимал, отдавая каждую каплю своего семени горячему лону сестры.