- Как давно ты знаешь это?
- Сегодня я окончательно убедилась. – Сев на кровати, отвечала девушка. – Я делала первый тест два дня назад, когда поняла что задерживается менструация. Он показал положительный результат. И этот сделала ещё сегодня, он тоже положительный, как ты видишь. Да и чувствую я себя как по графику: задержка, слабость, тошнота, грудь стала чувствительной. Сегодня я хотела тебе рассказать. Что ты думаешь сейчас, брат?
Чувства Шелдона были крайне противоречивы в этот момент. Он с ужасом понимал, что всего лишь минуту назад, мог убить Лолу, и вместе с ней своего, не рождённого ребёнка в её утробе. Эта женщина, к которой он чувствовал влечение с самого детства. Эта женщина, повинная в грязной связи с отцом и смерти малышки Тери. Эта женщина, с которой его теперь связывает порочная страсть. Эта женщина, с которой он решился на осуществление давно вынашиваемо плана мести. Эта женщина, которая должна была первая понести наказание за свою халатность и распутство, за свою нахальную красоту и похотливые желания. Эта женщина теперь ждёт от него ребёнка. И этот ребёнок должен изменить всё!
Вместо ответа Шелдон обнял Лолиту, крепко прижав её к себе. Никому не ведомо что творилось в его душе сейчас. Однако младший Кларк, как и прежде, смог усмирить бурю внутри себя, направив её разрушительную энергию в иное русло.
Спустя тридцать секунд девушка вырвалась из его объятий и побежала в туалет. Там её вырвало. Приведя себя в порядок, она вернулась из уборной через десять минут. Брат сидел на кровати, и проверял препараты, которые ему передала медсестра. У него было задумчивое выражение лица, но никакого волнения теперь.
- Дорис достала всё что нужно? – спросила Лола.
- Да, здесь всё, что я просил у неё. – Ответил Шелдон, и внимательно посмотрел на сестру. – Ты специально не пользовалась контрацепцией со мной?
- Конечно, братик. Как же я могла иначе? – отвечала девушка, сев рядом. – Это мой первый раз в жизни, когда я не принимала противозачаточные, и не пользовалась никакими другими средствами контрацепции. Шанс на то, что твоё семя создаст жизнь во мне, был ничтожным, ведь мы же родственники по крови и генам. Но я должна была воспользоваться им. Ты знаешь, я совсем не религиозна, но я просила все небесные силы, чтобы они послали мне ребёнка от тебя. И вот получилось. Этот ребёнок будет моим шанцем, шанцем искупить всё. Искупить то, что я уже сделала, и то, что мы с тобой ещё сделаем. – Лола сделала паузу, а затем добавила. – Я очень хочу, чтобы это была девочка.
- Главное чтобы ребёнок родился здоровым. Чтобы не случилось, мы обязаны его сохранить. – Произнёс молодой человек, крепко взяв сестру за руку, и посмотрев ей в глаза. – А теперь нам нужно рассчитать правильную дозу препаратов для каждого члена семьи. Через два дня мы осуществим наш план.
Глава 15
Лола сидела на кровати с телефон в руках, когда Шелдон зашёл в её комнату. Подойдя ближе, он увидел, что сестра внимательно смотрит на фото ночного города, размещенное на инстаграм странице.
- Что это? – спросил молодой человек.
- Ночной Лос-Анджелес с высоты голливудских холмов. – Ответила девушка, продолжая настойчиво всматриваться в изображение. Парень в свою очередь наклонился, и тоже стал рассматривать изображение. - И что особенного в этом фото?
- Это последнее фото, размещённое на странице Миолы Блайнддол. Вчера ночью она покончила с собой.
- Значит, это что-то наподобие предсмертной записки? – предположил молодой человек.
- Кто знает, может быть. – Пожала плечами девушка.
- Миола Блайнддол. – Медленно произнёс Шелдон, имя покойной звезды, и сел рядом на кровати. – Я помню, что лет пять назад, она пела на вечеринке у отца. Припоминаю ещё её продюсера: неприятный бородатый тип с хищными глазами, чем-то немного похожий на большого Джима.
- Да, я тоже помню эту вечеринку. Этот неприятный тип – старый папашин товарищ. Они были знакомы ещё до того, как он стал продюсером, а отец открыл свой первый забойный комбинат. Даже какие-то совместные делишки имели. Его зовут Бенджамин Розенберг. Известная и влиятельная фигура в шоу-бизнесе.
- Да, точно, вспомнил. А ещё с ним был его помощник. Какой-то парень со странным именем и бесстрастным лицом. Я запомнил его физиономию, потому что она была словно восковая маска, лишённая эмоций. Пока большой Джим рассказывал похабные сплетни этому Розенбергу, а тот от души смеялся, этот странный тип даже не изобразил подобие улыбки. Потом я видел некую двусмысленную ухмылку на его лице, но она была уже не к месту, и непонятно к чему относилась. Странно это было, он же помощник продюсера, и должен постоянно вращаться в медийных кругах, чтобы вести себя непринуждённо. Что-то в нём было отталкивающее, словно он не с этого мира, не с этой планеты.