— Разве вам они не нужны?
— Нет. Всё, что мне нужно, у меня и так есть, забесплатно, так сказать. Эти ваши секретные материалы, чертежи, схемы, гостайны, уровни допуска — такая никчемная скука! То, что мои люди устроили у вас в концерне — этот шумный ба-бах — я могу сделать со всей вашей страной. Мне только кнопку слегка придавить — и нет вас.
— Что же мешает?
— Что, говоришь, — он слегка задумался. — Превратить в нуль такую красивую страну, с таким прекрасным талантливым народом — увольте. Хоть вы и назвали меня Нулевым, но это не по мне.
— Поиграть захотелось? Помучить, поиздеваться всласть?
— Это ближе к сути, но не факт. Все-таки, в отличие от никудышних помощников, у меня имеются кое-какие эстетические предпочтения. А мучения — это некрасиво. Кровь, гной, синяки, ожоги, отрезанные головы, руки-ноги — фу, какая гадость. Не комильфо сие!
В голове прозвучало: он лжец и отец лжи, как такому вруну верить! По мягкому произнесению «г», по легкому оканью признал в суфлере священномученика Феодора, что меня успокоило. Мелькнула мысль, как же он читает мои мысли? Ведь это возможно только Господу Богу, а не этому… нечистому. Ответ пришел сам собой — у тебя на лице всё написано, так что сделай «покерное лицо» и вместо внутренних рассуждений обрати внимание на усиление молитвы. Она разве не сама собой действует? Конечно сама, но в минуты смятения необходимо усилить концентрацию, помочь ей с помощью свободной воли, синергии. Спасибо, отче.
— Так чего же от меня вам нужно? — спросил я, надев на лицо каменную маску, на глаза — холодный прищур.
— Да ты и сам всё понимаешь, только признаться не хочешь. Мы с твоим отцом совершали перестройку, чтобы влиться в семью цивилизованных народов. Деньги приличные зарабатывали, чтобы нас приняли в клуб миллионеров, и мы там имели бы свое решающее слово. Не забывай, когда к мировому господству придет царь обетованный, первое что сделает, прекратит все войны на земле. Представляешь, наконец наступит мир во всем мире! Не об этом ли мечтали все люди! Разве не приятно осознавать, что и мы с твоим отцом, и ты сам — сделали всё возможное для этой великой цели!
(Внутренний суфлер, в котором узнал священномученика Феодора напомнил мне то, что так хотелось забыть. Помнится, еще в подземном храме сторож-богослов много чего давал читать на эту тему. Так не хотелось возвращаться к этой мрачной теме, но реальная жизнь привносит свои коррективы. Итак, что там?
Свт. Кирилл Иерусалимский: «Будет антихрист сперва как человек ученый и умный, покажет он скромность, целомудрие и человеколюбие, потом … как человек хульный и беззаконный».
Американский автор монументального труда «Два пути» иеромонах Евфимий (Саморуков): «Антихрист будет гениальный политик, ибо ему тайно будет служить вся его «опора» – все демоны и весь аппарат невидимого сверхгосударства, которое апостол Павел назвал «тайна беззакония». «И эта «опора» антихриста развяжет третью мировую войну и будет держать ход ее под своим контролем. И затем она же даст честь антихристу остановить войну, и он восстановит мир.»
Ибо когда будут говорить: «Мир и безопасность», тогда внезапно постигнет всех пагуба, подобно мука родами постигнет имеющую во чреве, и не избегнут. (Ап.Павел 1Фес.5:3)
Так вот почему этот темный человек про мир во всем мире наплёл!
Да уж, лжет нечистый, конечно. Но как красиво заливает, подлец! Сейчас будет обоснование всеобщего разоружения и необходимости роспуска военно-промышленного комплекса. Ну, давай, ври дальше!)
Незваный гость распрямился, поддал пафосу погуще и пошел как по писаному:
— Ради великой цели мира во всем мире, откажись от управления концерном, займись творчеством. Денег на благое дело дадим тебе, сколько хочешь. Вылечим тебя со Светой в три дня. У меня есть такой целитель — рукой коснется, травку свою приложит, пошепчет — и всё, здоровы абсолютно, и жить будете полтораста лет, полными сил и оптимизма.
— Иван Иваныч, а вы, простите, предложение свое всему начальству концерна сделали, или только мне, убогому?
— Конечно, тебе только! Остальные тебе подчиняются.
Ну да, конечно, как говорится, убери пастыря и рассеются овцы. Это даже логично. Только что же ты именно меня так боишься? Видимо, по выражению лица, по прищуру глаз, он вычислил суть моего вопроса, поэтому перестал вилять и сказал прямо: