— Решил поэкспериментировать с овощными блюдами, — наложил ей огромную порцию.
Лили набросилась на еду, едва я подал ей тарелку. Её манеры за столом всегда были скорее восторженными, чем изысканными. Сразу видно, что несмотря на всю её ангельскую красоту, девчонка выросла в трущобах.
Она что-то довольно промычала, продолжая активно жевать.
— Ух ты как вкусно! Мне девчонки говорили, что ты отлично готовишь, но я впервые пробую, — она чуть покраснела. — Мне даже как-то неловко за ту ерунду, которой я тебя кормила на поляне Лигеи.
— Да что ты! Это была одна из лучших трапез в моей жизни! — я наложил и себе.
Моя спутница хихикнула.
— Мама всегда говорила, что голод — лучшая приправа, а ты тогда был голоден, как волк, — она потянулась через стол и похлопала меня по руке. — Не надо уж так вежливо. Я же понимаю, что мои представления о специях сводились к тому, что дала природа. Когда в твоём рационе лишь свежие фрукты, овощи да горстка зерна, особо в кулинарии не развернёшься.
— Ну, Самира говорит, что ты на кухне освоилась очень быстро.
— Когда есть время между охотой на монстров, — поправила она. Несколько минут мы ели почти в тишине, наслаждаясь моментом.
— Кажется, я поняла, что случилось с Последней Твердыней Гурзана, — наконец сказала Лили, поднося вилку с салатом ко рту.
Я замер, так и не донеся нож до стейка, и подался вперёд.
— Да ладно! А я уж думал, что концов не найти.
В той запечатанной комнате с гномьими архивами царил такой бардак, что отследить хронологию было практически нереально, хотя Ирен, дай богиня ей здоровья, изо всех сил пыталась навести там порядок. Дело осложнялось ещё и тем, что все книги и свитки, которые за сотни лет превратились в труху, скорее всего, относились к поздней истории Твердыни.
Она нетерпеливо кивнула.
— Думаю, гномы вели отдельный церемониальный архив, где записывали события религиозной важности. Для них это было настолько свято, что записи велись на пластинах из истинного серебра.
Я присвистнул.
Истинное серебро ценилось не только гномами, оно стоило в сто раз дороже золота. В местной денежной системе ценность монеты зависела от металла: медь, серебро, золото, истинное серебро и божественный металл. Каждая последующая монета имела стоимость в сто раз выше предыдущей. Золото, конечно, использовалось чаще всего. Оно очень удобно как раз для крупных покупок, дороже еды или ночлега.
— То есть эти пластины могут стоить как весь остальной архив вместе взятый? — я задумчиво отправил в рот кусок стейка.
Лили рассмеялась.
— Не только в деньгах дело. Для гномов эти записи бесценны из-за их исторической и религиозной значимости.
— Так что с городом-то случилось?
Она посерьёзнела.
— Ну, в самых последних записях об этом нет ни слова, но если отмотать на пару лет назад, можно найти упоминание, что тёмные эльфы, с которыми они воевали, заключили союз с какой-то неизвестной тёмной силой. Эта сила оказалась чем-то вроде оскорбления для Торгрима, гномьего бога-покровителя. С её помощью эльфы смогли обойти оборону гномов и начали неожиданно появляться прямо в безопасных, как считалось ранее, туннелях, сея там хаос.
Она откусила ещё немного салата и, задумчиво пожевав, добавила: — Что интересно, тёмные эльфы, похоже, открыли или создали совершенно новый класс, по крайней мере для того времени. Проходчик.
Меня аж передёрнуло. Я просматривал все доступные классы и хотя поверхностно, но знал их все. Проходчик — очень странный класс без атакующих или защитных способностей. Он почти полностью завязан на телепортации и магическом хранилище с каким-то ограниченным прорицанием. Что-то вроде вида с высоты птичьего полёта, чтобы колдун хотя бы примерно понимал, куда прыгает. И тем не менее он почему-то считался боевым классом наравне с классами поддержки.
— То есть ты думаешь, что тёмные эльфы имели целую армию Проходчиков, чтобы устроить внезапную атаку и либо напрочь выбить гномов из подземелья, либо перебить их всех по частям?
Девушка пожала плечами и, отпив вина, сказала: — В последних записях об этих проблемах нет ни слова. Что бы ни случилось, всё произошло очень быстро, но прямых упоминаний я пока не нашла.
Она поморщилась.
— И ещё проблема: камни-переводчики не берут примерно треть слов… Нам позарез для расшифровки нужен учёный-гном.
Это точно. Только вот я не хотел светить гномам найденный архив, пока не придумаю, как передать им эти записи и при этом не спалить саму Твердыню, иначе они тут же заявят на неё свои права.