Гнетущая тишина повисла над рейдом. Недовольные взгляды никуда не делись, но открыто выступать против моего решения никто не стал. Уже хорошо. Единство команды важнее личных обид.
Работа по подготовке к похоронам, как и рассчитывал, заняла довольно много времени.
К тому времени, как развели последний из дюжины костров, солнце уже село. В глубоком овраге, где мы находились, сгустились сумерки, придавая происходящему особенную торжественность, даже треск костров звучал приглушённо в наступившей тишине.
Борис всё это время работал рядом с остальными, стараясь быть полезным. Он заслужил несколько косых взглядов, но, по крайней мере, открытый бойкот ему не объявили.
Когда все приготовления закончились, я понял, что наступил самый сложный момент. Кто-то должен сказать прощальные слова. Карина и Юлиан смотрели на меня выжидающе, видимо, считали, что именно лидер рейда должен взять это на себя.
Я стоял перед кострами, глядя на иссохшие тела, объятые пламенем, и внезапно почувствовал нечто странное. Глубокая печаль нахлынула откуда-то изнутри, не моя, а как будто чужая, лица, пожираемые огнём, показались мне смутно знакомыми, словно я видел их в забытых снах.
Может, это место действительно пропитано настолько глубокой древней скорбью, что она передаётся всем, кто здесь находится?
Стоя перед кострами в наступающих сумерках, чувствовал, как давит ответственность момента. Все ждали, что я произнесу нечто подобающее случаю. А что тут скажешь? Я не знал этих людей. Не знал их имён, их историй. Для меня они, как и для остальных, просто мумифицированные останки в древних руинах.
Но внезапно слова потекли сами собой, удивив меня самого.
— Эларет лу Матери ал’тансела, — произнёс я, и незнакомый язык лился настолько легко, словно всегда на нём говорил. — Ланасин ор’мира сент’эа.
Откуда всё взялось⁈ Это эльфийский язык, который я не изучал, или нечто ещё более древнее? Но почему-то я знал, это самые подходящие слова для такого момента.
— Покойтесь с миром, ушедшие защитники Светолесья, — продолжил я уже на понятном всем языке. — Ваши души давно покинули этот мир, но где бы вы ни были, знайте, ваши тела упокоены с честью. Мы завершим начатое вами дело и наконец вернём мир в ваш дом.
В моих словах прозвучала та истина, которую сам не ожидал услышать, но она вырвалась прямо из глубин моей души. Мы действительно пришли сюда завершить давно начавшуюся битву и очистить их дом от скверны, дать павшим то, чего они не смогли добиться при жизни: покой.
Лили подошла ко мне, взяла за руку и прижалась к боку. Её тепло оказалось удивительно уместным в этот момент, живое прикосновение среди всей этой смерти. Я сжал её пальцы, благодарный за поддержку, и оглянулся по сторонам, не хочет ли кто-то ещё что-либо добавить.
Карина вышла вперёд, сложила руки на груди и произнесла:
— Идите с миром, павшие. Вас любили, и ваши беды давно позади. Пусть вас помнят за мир и красоту, что вы создали.
Красивые слова и тоже подходящие к случаю. После торжественной паузы я кивнул Юрию. Пора заканчивать церемонию.
Маг шагнул вперёд, и вокруг его рук вспыхнуло пламя. Огонь отогнал сгущающуюся тьму, заставив тени отступить к краям луга. Юрий поочерёдно метнул язычки пламени в каждый костёр. Двенадцать раз, по числу погребальных костров.
Иссохшие тела и древесина мёртвого Великого Древа вспыхнули с новой силой, яростное пламя взметнулось к небу, осветив весь луг ровным жёлто-оранжевым светом. В этом свете даже упавший гигантский ствол Великого Древа, возвышавшийся печальным холмом вдали, выглядел не зловеще, а просто печально, словно памятник прошлому величию.
Мы молча смотрели, как пылают костры. Постепенно яростное пламя пошло на убыль, гигантские ветки превратились в угли. А потом подул ветер, внезапный, тёплый, словно последний вздох живого существа. Мириады искр вырвались из костров и понеслись в небо бесчисленными мерцающими светлячками, взмывая всё выше, пока не исчезли в темноте.
Красиво и символично. Словно души наконец-то освободились и улетели туда, где им место.
Я наклонился и поцеловал Лили в макушку. Волосы пахли дымом костров, но под этим запахом чувствовался её родной аромат. Живая, тёплая, моя.
— Давайте отдохнём, — сказал тихо, обращаясь ко всей команде, — а завтра закончим с этим.
Все молча кивнули. Сегодня мы сделали то, что должны были, а завтра нас ждала оставшаяся часть подземелья, и, возможно, финальный босс в том огромном подземном зале. Но это уже завтра, а сейчас время покоя.