Эридане подняли согнутую левую руку, затем исчезли.
Арт помедлил секунду, этот «огромный» отрезок времени, видно, показался ему вполне достаточным для того, чтобы мы смогли осмыслить все происшедшее, затем сказал:
— Вы это сделаете. Пройдет не более тысячи лет — малый срок жизни Вечно идущего.
Клиффорд САЙМАК
ВЕДРО АЛМАЗОВ
Полиция задержала дядюшку Джорджа, когда в три часа утра он шел по Элм-стрит. Он брел посреди улицы, пошатываясь и что-то бормоча себе под нос. А главное — с него текло так, словно он только что побывал под страшным ливнем, хотя у нас в округе вот уже три месяца не было даже намека на дождь и пожелтевшая кукуруза в полях годилась разве что в печку. Под мышкой дядюшка Джордж держал большую картину, а в другой руке — ведро, до краев полное алмазов. Он шествовал в одних носках. Когда дежурный полицейский Элвин Сондерс остановил старика и спросил, что с ним происходит, дядюшка Джордж в ответ пробормотал что-то нечленораздельное. Он, видимо, был здорово на взводе.
Именно поэтому Элвин доставил его в полицейский участок, и только там кто-то обратил внимание на его оттопыривающиеся карманы. Естественно, полицейские вывернули их и разложили содержимое на столе. Когда же они повнимательнее осмотрели все это добро, сержант Стив О'Доннелл немедленно позвонил шерифу Чету Бэрисайду за указаниями, что делать дальше. Шериф, отнюдь не в восторге, что его подняли посреди ночи, приказал до утра запереть дядюшку Джорджа в камере, что и было исполнено. Конечно, трудно в чем-либо винить шерифа. Из года в год старик доставлял достаточно неприятностей и хлопот полиции Уиллоу-Гроув.
Но стоило дядюшке Джорджу попасть в камеру, немного очухаться и разобраться, что к чему, как он тут же схватил стул и принялся дубасить в решетчатую дверь, крича, что эти подонки опять все подстроили, наплевав на его законные конституционные права свободного и добропорядочного гражданина.
— Вы обязаны дать мне позвонить! — что есть мочи вопил дядюшка Джордж. — Вы еще пожалеете, когда я выйду на свободу и подам на всех вас в суд за неправильный арест.
Он настолько всем надоел своим криком, что они открыли камеру и разрешили подойти к телефону.
Конечно же, как и всегда, этот звонок был ко мне.
— Кто это еще там? — Элси проснулась и теперь сидела в кровати.
— Твой дядюшка Джордж, — сказал я.
— Я так и знала! — воскликнула жена. — Тетушка Мирта уехала в Калифорнию навестить родственников. Вот он на свободе-то и вытворяет.
— Ладно, что там приключилось на этот раз? — спросил я дядюшку.
— Почему ты говоришь со мной таким тоном, Джон? — обижено ответил тот. — Я тебе звоню всего раз или два в году. Какой смысл иметь в семье адвоката, если…
— Может быть, ты все-таки перейдешь к делу, — прервал я. — Что случилось?
— На этот раз они у меня попляшут. С правами они попались, как миленькие. Будь спокоен, на этот раз тебе будет уплачено сполна. Все, что с них присудят, разделим пополам. Я ничего не сделал. Я просто шел по улице, когда появился этот подонок и потащил меня в каталажку. Я не шатался и не пел. Я не нарушал порядок. Послушай, Джон, разве человек не имеет права ходить по улицам, хотя бы и в полночь…
— Я сейчас приеду, — вновь перебил я его.
— Долго там не торчи, — заметила Элси. — У тебя завтра в суде трудный день.
— Ты что, смеешься? — Я не сдержался. — Раз появился дядюшка Джордж, считай, что день потерян.
Когда я подъехал к полицейскому участку, они уже все меня ждали. Дядюшка Джордж сидел за столом, на котором стояло ведро с алмазами и лежало отобранное у него добро. К ножке стола была прислонена картина. Шериф тоже уже был в участке.
— О'кэй, — сказал я, — перейдем к делу. В чем вы его обвиняете?
— Пока это нам не требуется. — Шериф был здорово обозлен.
— Вот что, Чет, — сказал я, — не пройдет и нескольких часов, как тебе потребуется официальное обвинение, да еще как. Так что тебе есть смысл начать думать над этим ужо сейчас.
— Я предпочитаю подождать и посмотреть, что скажет Чарли.
Он имел в виду прокурора Чарли Невинза.
— Ладно, раз нет обвинения, то каковы хотя бы обстоятельства ареста?
— Этот Джорд тащил ведро алмазов. А теперь ты мне ответь, где он его добыл?
— Возможно, это вовсе не алмазы, — предположил я.
— Утром, когда Гарри откроет свою лавочку, мы пригласим его посмотреть.
Гарри Джонсон был ювелиром, который держал магазинчик на другой стороне площади.