— Стой! — Маркелов схватил за плечо Татарчука, когда бронетранспортер был уже на берегу.
— У него же нет взрывателей… — теперь понял и Татарчук.
Степан опустился на корточки возле ящика со взрывчаткой, положил на него гранату и выдернул предохранительную чеку.
Генерал Фриснер был раздражен. В течение пяти минут он гневно выговаривал командиру румынской танковой дивизии:
— …Почему до сих пор не закончено перевооружение? Почему не выполнен мой приказ? К дьяволу ваши оправдания! Меня это не интересует! Германия дает вам первоклассную технику, р потрудитесь оправдать оказанное доверие!
Генерал бросил трубку и приказал дежурному офицеру связи:
— Соедините меня с генералом Думитреску.
В ожидании разговора Фриснер нервно ходил по кабинету, вглядываясь в стены, увешанные оперативными картами.
Затишье на оборонительных рубежах группы армий «Южная Украина» его раздражало: по всему было видно, что русские вот-вот начнут генеральное наступление и готовятся к нему очень тщательно. Фриснер сознавал: сил для упреждающего удара явно не хватает, несмотря на то, что за последние две недели из рейха прибыло пополнение в людях и технике.
Попытки полковника Дитриха добыть обещанную информацию о дислокации и численности русских частей, а также замыслах советского командования не увенчались успехом.
Генерал Фриснер посмотрел на календарь — 18 августа. Еще раз пробежал строчки специального воззвания ко всем старшим офицерам немецких и румынских войск, которое подписал сегодня ранним утром. Все верно — в ближайшие дни наступление Советской Армии неминуемо, и его требование к офицерам защищать позиции до последней возможности весьма своевременно…
Переговорив с генералом Думитреску, командующий группы армий «Южная Украина» вызвал полковника Дитриха.
— Ты стал плохо выглядеть, Рудольф, что случилось?
— Печень…
— Печально. Сочувствую… Какие новости?
— В районе Шерпени разведчики 6-й армии обнаружили большое скопление войск противника. По всем признакам русские готовятся к наступлению именно в районе Кишинева.
— Это подтверждают и захваченные «языки»?
— К сожалению, «улов» наших разведчиков весьма скромный. И что-либо уточнить не удалось.
— Тогда еще на чем основывается твоя уверенность в том, что советские войска ударят по 6-й армии?
— По данным радиоразведки, в районе кишиневского выступа сосредоточены две армии в составе нескольких корпусов — вот перечень. — Полковник Дитрих положил перед Фриснером отпечатанный на машинке лист бумаги. — Кроме этого, отмечено продвижение танковых частей русских в районы, близкие к месту предполагаемого наступления на Кишинев. Это уже по данным воздушной разведки. Также установлено, что русские перебрасывают сюда соединения, которые были до этого на флангах и из резервов.
— Значит, Руди, наша игра удалась? — Фриснер впился колючим взглядом в лицо полковника. — И русские поверили, что мы ждем их на флангах? Я так понял смысл твоего доклада?
— Да, господин генерал, — твердо ответил Дитрих. — Я не сомневаюсь в том, что русские приняли нашу дезинформацию за истинное положение вещей.
— И ты можешь дать гарантию, что русские разведчики, которых, кстати, ты упустил, Рудольф, — генерал недовольно сдвинул брови, — не смогли сообщить в свой штаб о наших замыслах?
— Я готов дать такую гарантию. Русские разведчики окружены, и скоро я доложу вам об успешном завершении операции по их ликвидации.
— Рудольф, мне они нужны живыми. Хотя бы один из них. Это приказ.
— Слушаюсь, господин генерал.
— Я буду очень рад, Руди, — смягчился Фриснер, — если мы оба окажемся правы в наших предположениях и выводах. Слишком много поставлено на карту.
Фриснер внимательно прочитал бумаги, которые дал ему полковник. Изредка он делал пометки на полях, и тогда лицо генерала хмурилось — его хроническая недоверчивость даже, казалось бы, к общеизвестным, неоднократно доказанным истинам была хорошо знакома Дитриху.
— Рудольф, а теперь мне хотелось бы услышать твою оценку политической ситуации в Румынии на сегодняшний день.
— Накаляется обстановка в армии. Я об этом уже докладывал. Даже высшим чинам румынской армии, по моему мнению, верить невозможно.
— Как король Михай?
— Затаился. Изображает беспечного гуляку, учится искусству пилотажа.
— С маршалом Антонеску не конфликтует?
— Пока нет. А вот адъютант короля полковник Ионеску и генерал Михаил явно что-то затевают.