— А кто сидел в машине, поджидавшей Настю?
— К сожалению, я находился далеко и не мог рассмотреть.
— Настя больше вам не звонила?
— Нет. Вечером я неоднократно пытался дозвониться до нее, но ее телефон молчал. Потом позвонил ей домой. Настина бабушка, с беспокойством в голосе, ответила: «Насти нет дома, несмотря на то что уже поздно. Она никогда так долго не задерживалась. К тому же не позвонила ни разу и на звонки не отвечает». Я успокоил Клавдию Васильевну, но сам встревожился. Всю ночь не спал, а утром позвонил опять. Бабушка сказала, что Настя дома не ночевала. И тогда я посоветовал ей бить тревогу — идти с заявлением в милицию или в прокуратуру, подавать в розыск…
— Попрошу пока никуда не отлучаться из города. Если станет что-либо известно о судьбе Насти — звоните немедленно, — предупредил Косарев.
— Я тут вспоминал нашу последнюю встречу с Настей, перебирал все детально в памяти, и мне показалось, что в тот день, когда мы распрощались с Настей, к ней подходил мужчина, по описанию Насти, очень похожий на ее отца. Он направлялся к Насте как раз со стороны той машины, которая ждала ее. Следовательно, он должен опознать того человека, который сидел за рулем машины, так как вполне мог его рассмотреть, проходя мимо. А может быть, это был кто-то из его знакомых…
Юрий Косарев доложил следователю о том, что удалось узнать в ходе беседы с Антоном Архипенко.
— Что касается его друга, Валерия Павлухина, то он действительно имеет машину «Жигули» четвертой модели белого цвета, но уже неделю Павлухина нет в городе — он уехал в командировку в Миасс. Павлухин работает на военном заводе, и его направили исправлять брак в изделиях, которые выпускает завод. Машина находится в гараже. Я осмотрел ее.
— Не могли кто-то другой воспользоваться машиной в его отсутствие? — спросил Стрижевский.
— Это исключено. Ключи от гаража находятся у Павлу-хина-старшего. В отсутствие сына он их никому не доверяет. А сам машиной не управляет — от рождения почти слепой. Сдается мне, что Антон Архипенко к исчезновению Насти непричастен. Он любит Настю и желал ей только добра. Даже сам занимался розыском…
— А если это попытка отвести от себя подозрение?
— Нет, нужны веские основания, чтобы отважиться на такой шаг. Антон хоть и занимается каратэ, но это творческая натура, с доброй душой. На преступника он никак не похож. Любовь его сильная, но не злая…
— Ну что же, Юрий Павлович, тогда тебе необходимо еще раз проверить алиби Вадима Костецкого и выяснить, нет ли у него друзей, которые имеют машину белого цвета, предположительно марки «Жигули». Причем сделать это нужно без ведома Вадима Костецкого… А я спешу на очередной доклад к прокурору.
Стрижевский взял в руки папку, и они вышли из кабинета.
— Звони немедленно, если обнаружишь что-то важное, — кинул на ходу следователь и постучал в дверь с табличкой «Прокурор».
— Станислав Сергеевич, попрошу кратко и по существу: что мы имеем по делу Насти Костецкой? — сказал Реутов, едва Стрижевский устроился за столом напротив.
— Пока ничего существенного. Есть только версии, но никакой зацепки, — ответил Стрижевский.
— К чему вы лично склоняетесь? Теперь уже понятно, что вероятнее всего девушки нет в живых. Каков, по-вашему, мотив убийства?
— Согласен с вами. Так внезапно исчезнуть, не предупредив никого, и столько времени не давать о себе знать — Настя Костецкая не могла. Все свидетельствует о том, что ее убили. Мотив убийства?! Ломаю над этим голову и прихожу к выводу, что он может быть самым невероятным. В поле зрения попали двое молодых людей, с которыми Настя была в дружеских отношениях. Но при проверке выяснилось, что у обоих алиби. Да и интуиция подсказывает, что они на роль убийцы не подходят. Ни одному ни другому Настя в дружбе не отказывала. И один и другой были против ее отъезда за границу. Отношения с ними на этой почве у девушки испортились. Один отступился, другой боролся за свою любовь, терпеливо ждал, когда у нее пройдет эйфория от встречи с внезапно объявившимся отцом, в котором она души не чаяла, и их отношения вернутся в прежнее русло…
— Как ведет себя Вадим Костецкий?
— Переживает, конечно. Все-таки единственная дочь, которую столько лет не видел. Девушка выросла умницей и красавицей, и он гордился ею.
— Деньги за квартиру по-прежнему у него? — поинтересовался Реутов.
— Да, но только две трети. Остальные Настя якобы успела потратить.
— Костецкий по-прежнему не работает?
— Пока сидит у матери на шее. Иногда случаются разовые работы.
— Меня настораживает его прошлое, — неожиданно заметил прокурор. — Такие люди редко исправляются. Настораживает и то, что он не настоял на том, чтобы дочь положила деньги в банк, а оставил их на хранение у себя. Благодетель…
— Я думал об этом, — сказал Стрижевский. — И о том, что он вначале не хотел встречаться с Настей, а потом вдруг воспылал к ней отцовской любовью. Не напускное ли все это? Не волк ли это в овечьей шкуре? Но он проявлял заботу о дочери, помогал ей оформлять документы на поездку заграницу, одобрял ее стремление учиться, всячески содействовал в продаже квартиры, а еще обещал ей помогать, когда она уедет в Италию…
— Что касается обещаний, то это скорее всего лишь слова. Ты ведь знаешь не хуже меня, какими артистическими данными обладают бывалые зэки…
— Мы проверили его алиби — в тот день Костецкий никуда не отлучался из города. Однако есть версия, которую сейчас проверяет Косарев. Настя уехала с площади Мира на «Жигулях» белого цвета. Костецкий якобы случайно встретился с ней в этот час. Есть сведения, что он проходил мимо этих «Жигулей» и мог видеть водителя, поджидавшего Настю. Но он этот факт отрицает. Упорно пытается направить нас по другому пути — дескать, за Настей следил подозрительный парень — высокий, черный. Мы его нашли. Это Антон Архипенко, о котором я вам рассказал выше… Парень толковый, учится на артиста, занимается каратэ и всячески готов помогать нам. Именно он вспомнил, что отец Насти шел ей навстречу от «жигуленка» белого цвета…
— Это любопытно. Надо очень серьезно отрабатывать эту версию. Скользкий этот тип Костецкий. Уделите ему самое пристальное внимание…
— Капитан Косарев вплотную занимается этим вопросом. Изучает круг знакомых Костецкого.
Прокурор одобрительно кивнул.
— Станислав Сергеевич, вы сказали, что мать Насти психически больна. Какие у Насти были отношения с матерью? Часто ли ссорились? А если предположить, что в ходе ссоры мать нанесла дочке смертельную травму, сама того не желая. А потом были скрыты следы убийства…
— Это исключается. У Насти с матерью были хорошие отношения. Настя жалела мать, советовалась с ней, делилась успехами. Однако в своих решениях была настойчивой. Мать, как и бабушка, была против отъезда Насти за границу, против продажи квартиры и против ее дружбы с отцом, но Настя гнула свое…
— Как обстоят дела с поиском трупа девушки? — спросил Реутов.
— Пока безрезультатно. Подключили солдат из батальона внутренних войск МВД. Прочесывают лес.
— Настоятельно советую еще раз побывать в семье Костецких. Надо обстоятельно поговорить с матерью Насти. Вдруг она прольет свет на исчезновение дочери. Еще раз. вернитесь к Вадиму Костецкому. Он последним видел Настю, говорил с ней. Вдруг сообщит что-то новое или у него за это время появились какие-то свои соображения…
— Сегодня же направлю Косарева к матери Насти, а сам займусь Вадимом Костецким. Кстати, капитан Косарев взял у подруги Насти номер мобильного телефона Костецкой. Периодически пытается дозвониться до нее, но телефон молчит, — сказал Стрижевский.
— Маловероятно, что она теперь ответит, но вот телефон может заговорить. Такое в нашей практике случалось. Надо продолжать. «Если вам везет — продолжайте, не везет — все-таки продолжайте», — так, кажется, учил нас незабвенный Козьма Прутков, — натянуто улыбнулся прокурор.
Вадим Костецкий прибыл по повестке в прокуратуру в назначенный срок. Стрижевский к тому времени располагал уже дополнительной информацией о нем, которую ему предоставил капитан Косарев.