— 9 офицеров (низкий уровень)
— 2 элитных офицера
— 1 командир орды
вы получаете: 56 220 единиц опыта
Применён двойной бонус за массовое истребление орды монстров.
Ваша репутация в провинции Терана значительно возросла. О вас начнут говорить.
Я закрыл уведомление. Опыт — это безусловно хорошо, да и репутация штука полезная, иногда спасает не хуже брони. Но сейчас мне вовсе не до неё, в голове засело совсем другое. Цифры, уровни — всё отошло на второй план.
К опыту, полученному за выполнение квеста, добавился солидный бонус за устранение Вождя, плюс, конечно, то, что удалось собрать в бою с остальными тварями. Суммарно вышла весьма внушительная прибавка. До тридцать четвертого уровня оставалось каких-то несколько шагов.
Но… вот только радости от этого не появилось. Не до цифр сейчас, слишком свежа горечь утрат, слишком остро чувствовалось нависшее напряжение.
Я поднял взгляд на Марону, стоящую неподалёку, смотрящую прямо на меня, и попробовал выдать что-то похожее на улыбку. Вышло, откровенно говоря, так себе.
Губы дёрнулись, но глаза…
— Рад видеть Вас целой, миледи, — произнёс я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Она чуть отстранилась, вглядываясь мне в глаза с непривычной серьёзностью.
— Что-то случилось? — спросила она тихо, с отчётливой тревогой в голосе. Она знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, такое выражение лица у меня появляется только с возникновением серьёзных проблем. Или сразу после них.
Я коротко кивнул, подтверждая её опасения, и указал в сторону военной палатки, которая стояла чуть в стороне, у самой кромки лагеря, словно специально предназначенная для уединённого разговора.
— Нам стоит поговорить без лишних ушей, — добавил я, чувствуя, как внутри нарастает привычная холодная собранность.
Марона кивнула, резко развернулась и направилась к палатке. Шла быстро, уверенно, по-королевски прямо, несмотря на усталость после боя. В каждом движении чувствовалась сила и решимость.
Я двинулся следом, окидывая взглядом окружающее пространство. Внутреннее оцепенение, которое иногда наступает после победы, когда адреналин схлынул, а мозг ещё не успел перестроиться, это, конечно, исцеление для нервной системы, но я знал по опыту, расслабляться чертовски рано. Слишком многое указывало на то, что угроза не ушла, а лишь сменила форму или отступила на шаг.
Краем глаза поймал взгляд Илина. Он стоял чуть поодаль, но по сосредоточенному лицу и тому, как глаза сканировали местность, выискивая скрытые признаки опасности, понял, он думал точно также.
Когда мы наконец вошли в палатку, я помог Илину устроиться в одном из складных кресел, стоявших у тактического стола. Сам же рухнул в соседнее, чувствуя, как напряжение последних минут немного отпускает мышцы, но не мозг. Марона не стала садиться, не приняла «официальную» дистанцию. Она просто подошла, встала рядом и привычно положила руку мне на бедро. Тепло её ладони чувствовалось даже сквозь одежду.
— Артём,что случилось? — потребовала она, и в голосе прозвучало теперь уже неприкрытое беспокойство.
Глава 8
Глубоко вдохнул, задержал дыхание… Надо собраться. Мысли прыгали, как подстреленные.
Протянул руку, взял её ладонь.
Выложил всё как есть. Сказал, что наёмник подослан из Гильдии Убийц, что пришёл не сам, наняли, и имя заказчика — Фендал. Рыцарь. Ублюдок. Мразь при титуле, слишком уверенный в своей безнаказанности.
Пока говорил, видел, как меняется её лицо, почти незаметно, но для меня очевидно. Спина напряглась, челюсть сжалась так, что желваки заходили. Заметно только, как внутри неё что-то закипает. Злость? Да, но вперемешку с какой-то глухой тревогой, которая хуже любой паники.
Когда я закончил, она резко, почти оттолкнув мою руку, встала, прошлась пару шагов по палатке туда-сюда, словно зверь в клетке. Воздух в тесном пространстве уплотнился от напряжения, казалось, даже брезентовые стенки задрожали. Марона молчала, но было ясно, ей надо куда-то деть эту энергию, которая её разрывала. Хотелось отойти, освободить пространство, но я сидел и смотрел, ждал, что последует дальше.
— Дурак, — сказала она тихо, но так, что в голове будто хлопнуло.
Она стояла, почти не двигаясь, потом медленно выдохнула.
— Он как избалованный щенок, — начала, Марона сдерживая себя. — Бьётся о камень, орёт от боли, но не отступает. Потом хватает меч и снова долбит, долбит, пока рука не сломается, пока меч не искрошится. А после удивляется, почему не работает? — голос как битое стекло, заточенное по краям. Режет каждое слово, хоть и сказано без эмоций, зато как точно.