Глава 11
Я очнулся всё там же, на траве. Длинные руки Розоцветной обвивали меня, а голова покоилась на её мягкой груди. До меня резко дошло, что мы оба нагие, но неловкости от этого я не испытывал.
Не знаю, я разбудил её или дриада и так не спала, но длинные изящные пальцы коснулись моих коротких волос и принялись перебирать пряди.
— Хорошо спалось? — спросила она мелодичным голосом.
— Очень, — ответил ей, хотя усталость никуда не делась. Мышцы ломило, веки никак не хотели подниматься, словно налитые свинцом. По ощущениям я проспал часа четыре, не больше, да и ночь явно ещё в самом разгаре. — Что происходит?
Дриада тихонько хихикнула, её голос прозвенел в ночной тишине, словно перезвон колокольчиков на ветру.
— В дикой природе, где ничто не мешает естественным ритмам, большинство рас сначала спят несколько часов после заката, затем несколько раз за ночь пробуждаются, у них срабатывают древние инстинкты, а затем, убедившись, что всё в порядке, снова засыпают.
— Ага, понял, — хотя мне всё ещё не терпелось добраться до Тверди как можно скорее, я понимал, телу нужен отдых. Так что снова нагло откинулся на грудь дриады, ощущая её тепло, и пробормотал. — Почему ты спишь со мной?
Краем сознания понимал, что вопрос мог прозвучать грубо, хотя задал я его исключительно из чистого любопытства. Её тело казалось таким тёплым и уютным, что хотелось прижаться к нему покрепче.
Дриада не обиделась.
— Хочешь, чтобы я ушла?
— Нет, — криво усмехнулся. — Просто не думал, что полубогини любят такие нежности. Да и мы с тобой, по правде говоря, едва знакомы.
Розоцветная снова рассмеялась, и смех, подобный прекрасной музыке, проник прямо в душу.
— Едва знакомы? Ты так думаешь? — её рука скользнула с моих волос на спину, и от нежного, почти невесомого прикосновения по позвоночнику пробежала дрожь. Вторая рука легла рядом, и она начала осторожно массировать мне спину. — Мой далекий потомок, Рози, твоя возлюбленная, не так ли? А твоё семя, Элоиза, ждёт в саду, чтобы расцвести будущей весной.
Голос её стал ещё теплее и мягче, словно шёпот ветерка, несущего обещание весны.
— Ты не представляешь, как мне приятно это знать! Мои дочери и я легко переносим одиночество, когда это нужно, но моё сердце ликует при мысли, что Элоиза растёт в семье, где у неё есть братья и сёстры для игр.
Я взглянул на её точёные черты лица — глаза дриады сияли, точно звезды в ночи.
— Ты знаешь о них?
— Да. Я вижу многое, что происходит там, где пускает корни жизнь, и конечно же, с любовью наблюдаю за своими детьми, как и любая мать, — голос Лигеи, полный тепла и нежности, окутывал меня, словно тёплое одеяло в холодную ночь.
Сердце заколотилось в груди, как барабан.
— С ними всё в порядке? Все вернулись в поместье Мирид?
Она нежно поцеловала меня мягкими тёплыми губами, и я почувствовал, как по спине пробежал озноб.
— Да, они на месте.
Руки дриады словно по волшебству оказались у моих ягодиц и начали их разминать, снимая напряжение, но оно в конечном итоге переместилось в другое место. Я почувствовал, как член, прижатый к её мягкому бедру, начал шевелиться и расти под нежными ласками. Каждое прикосновение вызывало электрический импульс, пробегающий по всему телу.
Я попытался отстраниться, чувствуя, что лицо горит как угли в печи.
— Извини.
— За что? Процессы, что происходят в твоём теле, вполне естественны, ведь мы лежим вместе в свободно разделённой близости, — её голос мёдом лился в мои уши. Она провела одной рукой по моёму бедру и неожиданно крепко сжала его длинными пальцами. — Хочешь со мной переплестись?
Я, конечно же, хотел, но даже когда бёдра инстинктивно дёрнулись, меня всё ещё мучили сомнения.
— Я не взял с собой свитки контрацепции, — мрачно покачал головой, — потому что не планировал искать развлечений, пока сражаюсь за свою семью.
— Понимаю, — её руки продолжали гладить меня, вызывая огонь, разливающийся по коже. — Не волнуйся об этом. Моя магия поможет, да и мне очень хочется увидеть, что мы сможем создать. — Лигея сдвинулась, и я почувствовал, как кончик члена прижимается к её мягким губам. — Давай…
Запах цветущей вишни наполнил голову, я почувствовал её возбуждение как волну тепла, окружающую меня, и не мог не рассмеяться.