Расспросить бы, но разговор в дороге не клеился, Элария молчала, а я не лез. У каждого свои демоны, и не всем ими приятно делиться.
Она вела уверенно, дорога явно ей хорошо знакома,. Я заметил, как целительница периодически касалась серебряного знака Гелиоры у шеи, шепча молитвы. Что ж, если помогает, пусть шепчет. В моём прошлом мире боги не особенно вмешивались, если только громом иногда шарахнут для порядка.
К вечеру добрались до нужного места. Спрятали лошадей в ольшанике, проверили тыл и устроились в засаде. Место подходящее: небольшая поляна, укрытая со всех сторон кустарником. По краям гнёзда монстров, причем не слишком опасных. Фендал обязательно должен появиться тут для охоты, по словам Эларии, он частенько использовал такие точки.
Ждать пришлось долго, прямо настоящая проверка выдержки. День сменился ночью, потом снова рассвело. Я не терял бдительности, но напряжение росло.
Фендал объявился только ближе к полудню следующего дня.
Вышел на поляну неторопливо, будто на прогулку, как всегда, с ленцой, уверенный в себе, в броне, которая стола состояние. Остановился у кромки кустов, развёл костёр, налил из фляги и начал возиться с амуницией. Не спешил, видно, знал логова монстров, подгадал под таймер. Типичный Искатель-аристократ, что охотится по чёткому расписанию.
Элария шепнула, что таких точек у него всего три. Даже при регулярной зачистке уходит куча времени, так что он крутится между ними. Слишком ленив для настоящей охоты, но упрям и жаден, чтобы делиться с кем-то другим. Всё как всегда.
Я заметил, что он снова залечивает кое-как перевязанные раны сам, без зелья, без магии. На нём висело Пассивное восстановление, Глаз Истины подсветил. Фендал думает, что здоровье само поднимется, и плевать ему, как это скажется на теле в будущем. А ведь Восстановление, — это не регенерация. Все следы ран оно не убирает.
Упакованный, самоуверенный, со шрамами, как у быка после сотни ярмарок. И всё же… смертный.
Мы ждал, пока он расслабится, пока наступит момент, когда всё сложится так, как нужно.
От Эларии исходила такая плотная, вязкая ненависть, что казалось, воздух вокруг неё начинал потрескивать. Она сверлила Фендала взглядом из укрытия так, будто могла испепелить его одним лишь усилием воли. Пальцы одной руки сжали рукоять ножа так, что побелели костяшки, вторая рука дрожала, и вокруг неё уже собиралось тусклое, едва заметное свечение. Ещё немного, и она бы рванула вперёд, как дикая кошка.
Но вместо этого Элария бросила короткий взгляд, быстро оценивая обстановку, резко поднялась и пошла обратно к лошадям, не проронив ни слова. Видимо, здравый смысл всё же перевесил ярость. Слава богу! Сейчас сорваться было бы равносильно самоубийству.
— Поищем место подальше, чтобы он не наткнулся на нас случайно? — спросил я спокойно, без нажима. Не хотелось её провоцировать, женщину и так колотило изнутри. Она только кивнула, сжав губы в тонкую, злую линию.
Мы поднялись и, отойдя в сторону, нашли уединённую рощу за невысоким холмом, который идеально закрывал нас от света костра Фендала и от его возможного взгляда.
Ужин прошёл в молчании, мрачное настроение одолело нас обоих. Я подстрелил какого-то местного зверька, вроде жирного эпинда, разделал, приготовил на почти бездымном костре, добавил кореньев. Получилось вроде бы съедобно, даже вкус вышел приличный, но это был не тот случай, когда еда радует. Элария жевала отрешённо, глядя куда-то в сторону, будто картон глотала. Закончив, встала и молча ушла ставить палатку.
Её лицо постоянно морщилось, кривилось гримасами, а палатку она разбила на таком расстоянии, будто я заразный, и мы просто случайно оказались вместе в одном лесу.
Ну и ладно, не впервой. Каждый справляется с напряжением по-своему. Меньше разговоров — крепче сон, а завтра нам пригодятся все силы.
Ночь выдалась на удивление холодной. Ветер пробирал до костей. Забрался в палатку, вжал голову в плечи, закутался в плащ и одеяло, но всё равно мёрз. Пока ткань не впитала тепло тела, зуб на зуб не попадал. Воздух казался особенно густым, звуки глуше обычного. Где-то в груди сжалось, до боли захотелось домой, к девчонкам. К их теплу, голосам, даже к их мелким придиркам. Захотелось забраться обратно в кровать в Мири́де, чтобы Зара или Лейланна навалились сбоку, а Самира забросила свою ногу поперёк моей груди… Всё это казалось чертовски далёким, и ради этого далёкого сейчас стоило терпеть и холод, и риск, и эту засаду.