– Думаете, машина записи все еще цела?
– Все может быть…
– В музее столько дисков, может, перевезти считывающее устройство сюда? – предложил мужчина.
Сахемхет накручивал на палец длинную прядь, собираясь с мыслями.
– Не получится, – начал он свое объяснение, – оно слишком хрупкое. В щель между створками двери из библиотеки не пролезет. Разбирать нельзя, наклонять тоже. К тому же потолок в помещении перед самой библиотекой обрушился и сейчас завален песком. Там кран нужен, чтобы расчистить, но туда он не заедет… Слишком опасно для тяжелой техники.
– Вы могли погибнуть! – воскликнул доктор Дамани.
– Успел выбраться и вытащить оборудование прежде, чем рухнул потолок. Мне показалось, что Древние специально пустили меня как избранного в библиотеку, дали возможность поработать и закрыли в нее доступ для остального человечества, или все произошедшее со мной за четверть века просто случайное стечение обстоятельств.
– Кто знает, – вздохнул Ахмат, – на все воля Божья…
– Не будем гневить богов: ни Ваших, ни моих. Издалека им виднее, что нам можно знать, а что нельзя.
– Вы мудрый человек, господин Сахемхет, – произнес мужчина. – Какие у Вас планы на будущее?
– Учиться, чтобы взойти на «трон» Древнего Египта, – улыбнулся «искатель».
– Прекрасно! А разгадки чертежей и текстов?
– Подождут. Не успею я – ими займутся мои потомки… «Будущее важнее прошлого, но прошлое создает будущее» – так написал дедушка на стене библиотеки, и первая часть для меня сейчас в приоритете.
– Тогда, жду Вас на рабочем месте в понедельник, и не забудьте заглянуть к заведующему музейной лабораторией, что составить Ваш график работы как минералога.
– До встречи, доктор Дамани, – улыбнулся на прощание Сахемхет.
– До понедельника, Ваше высочество, – Глава Службы древностей склонил голову в знак уважения.
Эпилог
Планы Сахемхета оказались намного грандиознее, чем предполагалось, и их осуществление заняло целых пятнадцать лет. Докторской степени ему было не достаточно, как и третьего диплома археолога-египтолога. Он отложил в долгий ящик работу над чертежами и инструкциями из библиотеки и всецело посвятил себя написанию работы для защиты ученой степени профессора и получению четвертого диплома историка Древнего Египта.
Подобно Тутмосу Третьему, после долгой осады покорившему Мегиддо, он с нескрываемой гордостью шел по коридору Службы древностей к своему рабочему кабинету, на двери которой висела, переливаясь золотыми буквами, табличка «Глава Службы древностей профессор Сахемхет Неферджедкара Аджари-Карнарвон». Дверь распахнул его предшественник на этом посту.
– Теперь кабинет Ваших деда и отца по праву переходит к Вам, – учтиво произнес Ахмат Дамани, не скрывая радость. – Документы на своих местах, как было при Стефане. Да здравствует фараон Сахемхет, да живет он вечно!
– Я не хочу, чтобы Вы уходили, – произнес профессор. – Как новому царю, мне нужен опытный советник, визирь, правая рука в управлении огромной страной, имя которой «Древний Египет». Прошу Вас остаться.
– Я уже старик…
– И я не лучше, – рассмеялся Сахемхет, – шестьдесят пять исполнилось месяц назад.
Аджари-Карнарвон заправил непослушную рыжую прядь за ухо. Искренняя улыбка собирала вокруг глаз едва заметные морщинки. Он, несмотря на солидный возраст по паспорту, все также оставался на вид двадцатипятилетним молодым человеком. Он словно повторял путь своего деда, который до самой смерти в девяносто лет выглядел двадцатилетним парнем, за исключением седины в черных волосах.
– А не хотите в качестве визиря кого-нибудь помоложе? – таинственно произнес доктор. – Есть у меня один человек на примете… Всего пару месяцев здесь, но толк в управлении людьми знает.
– Я не против рассмотреть другую кандидатуру, но в моих глазах «визирь» – именно Вы.
Дамани исчез за дверью, оставляя Сахемхета одного. Тот сел в кресло, облокотился на стол. Наверное, это было единственно место в Египте после пирамид, где ничего существенно не менялось. Чувствовался ремонт и обновленная мебель, но стеллажи с документами стояли на прежних местах, на стенах висели фотографии, сделанные еще Захией Хавассом, на одной из которых Сахемхет-старший был десятилетним ребенком рядом со своей приемной матерью. Добротный массивный стол со встроенными ящиками был из тех же времен, а вот кресло – точной копией старого. «Трон фараонов современного Древнего Египта», так называл Стефан удобное кожаное кресло с высокой спинкой.