Выбрать главу

– Возможно, этот корабль крутится здесь, чтобы отвлечь наше внимание, – предположила Фрост. – Нам не стоит тратить на него много времени. С вашего позволения, я возглавлю оперативную группу и лично задам несколько вопросов искусственному интеллекту этих бродяг.

– Не спешите, разведчица! Давайте действовать по уставу. Экстрасенс Фортуна!

– Да, капитан. – Экстрасенс «Ветра тьмы» Томас Фортуна шагнул вперед и встал по другую сторону капитанского кресла, напротив разведчицы. Это был невысокий, приземистый человек в мешковатой, будто с чужого плеча, униформе. Его гладко выбритый череп поблескивал в ярком свете ламп, заливавшем капитанский мостик.

– Проведите полное сканирование неизвестного корабля, – приказал Сайленс. – Разузнайте, с чем мы можем столкнуться.

– Слушаюсь. – Фортуна сконцентрировал свое биополе и выпустил его за пределы крейсера. Его лицо расслабилось, утратило все признаки жизни и осмысленности. Потом оно исказилось в конвульсии. Экстрасенс с гримасой отвращения замотал головой. – Корабль полон флюидами смерти и боли. Их столько, что мне даже трудно их идентифицировать. Ясно только, что их источник – это люди, которые сейчас мертвы. На борту корабля – контейнеры с человеческими органами, капитан. Он до краев наполнен страданием. Это клонлегеры!

– Ты точно смог определить это? – спросил Сайленс. – И совершенно уверен?

– У меня нет ни тени сомнения.

– Вот все и разрешилось, – невозмутимо резюмировала Фрост. – Нечего терять время из-за кучки гробокопателей. Мы можем разнести их корабль одним залпом. По крайней мере, в космосе будет без них чище.

– Я не имею ничего против, – согласился Сайленс. – Действуйте, разведчица, как считаете нужным.

***

После первого залпа бортовых орудий «Ветра тьмы» «Шард» встряхнуло. Ханна вовремя установила энергетические экраны, отразившие смертельный импульс дисраптеров, но было ясно, что долго противостоять атакам имперского крейсера «Шард» не сможет. Хэйзел д'Арк дала ответный залп, но пушки «Шарда» были не в состоянии пробить мощный силовой щит крейсера. Внутри «Шарда» погасло освещение, но энергии для поддержания силовой защиты все равно не хватало.

Энергия, накопленная для ухода в открытый космос, была исчерпана за несколько секунд. Один за другим стали обесточиваться контейнеры донорского банка, их содержимое стало нагреваться. «Шард» метался в разные стороны, словно рыба на крючке. Искусственный интеллект выполнял самые невероятные маневры, на которые была способна его программа, но «Ветер тьмы» неумолимо вставал на пути пиратов и накрывал их новыми и новыми залпами.

Хэйзел, сидевшая возле панели управления огнем, всем своим существом ощущала каждое попадание дисраптеров в силовой щит «Шарда». Она в отчаянии сжимала подлокотники кресла, нетерпеливо ожидая, пока пройдут три минуты, необходимые для перезарядки устаревших дисраптеров их маленького корабля. У «Ветра тьмы» не было такой проблемы. Его орудия вели огонь поочередно: во время залпа одних другие подпитывались энергией, которой хватало и на маневры корабля во время боя. У «Шарда» не было ни малейшего шанса в поединке, в этом никто не сомневался.

На капитанском мостике «Шарда» работало только аварийное освещение. Весь отсек был полон едкого дыма, с которым не справлялись вытяжные вентиляторы. Не переставая кашлять, Хэйзел пыталась сосредоточиться на управлении огнем. Рядом с ней, за соседним пультом, закричал охваченный языками пламени человек. В ушах Хэйзел раздавалась бессвязная болтовня Ханны компьютер все еще пытался поддерживать живучесть корабля. Резко повернувшись в своем кресле, Хэйзел отыскала взглядом утопавшего в дыму капитана Марки:

– Черт побери, скажите им, что мы сдаемся! Или нас разорвут на части!

– Это уже не имеет значения! – прокричал капитан, стараясь, чтобы его голос перекрыл царящую на мостике какофонию. – Они наверняка знают, что мы – клонлегеры, и не собираются брать нас в плен. Мы не можем сражаться, не можем маневрировать, не можем уйти с орбиты. Но у нас есть одно средство в запасе. Я напущу на их защиту «Любовничка», а потом протараню этих ублюдков. Если мне суждено сгореть в атмосфере, то я прихвачу их с собой!

Под панелью управления огнем раздался взрыв, выбросивший Хэйзел из кресла. Она упала на пол и с трудом восстановила дыхание. Ее одежда почернела и дымилась. Хэйзел получила несколько серьезных ожогов, но, находясь в шоке, почти не чувствовала боли. Она медленно повернулась на другой бок, стараясь не потерять сознание. Все, что она слышала, – это спокойный, четкий голос капитана Марки, отдававшего команды. «Любовничек»! Хэйзел не переставала думать об этом, с трудом поднимаясь с пола. «Любовничком» называлась экспериментальная компьютерная программа, которую капитан раздобыл на Брамине-2. Ее назвали «Любовничком», потому что она, словно одержимый страстью ветреник, преодолевала любые покровы. Под ее воздействием в защитных системах корабля противника образовывались зияющие бреши. С помощью «Любовничка» кэп Марки хотел заставить «Ветер тьмы» сбросить защитное поле, а потом протаранить крейсер своим кораблем. «Шард» должен был превратиться в огромную торпеду, которая пронзит «Ветер тьмы». Это будет концом имперского крейсера. И «Шарда» тоже.

Хэйзел поднялась на ноги, обхватила ближайшую стальную опору и сквозь пелену дыма взглянула на кэпа Марки:

– Ты, наверное, сошел с ума! Мы все погибнем.

Он промолчал. Не сводя глаз с дисплея командирского компьютера, он начал безумно смеяться. Хэйзел в отчаянии осматривалась по сторонам, тщетно надеясь позвать кого-нибудь на помощь, но в живых на мостике остались только она и Марки. Вся команда погибла на своих местах. Хэйзел стала пробираться к выходу, с трудом ориентируясь в дымовой завесе и спотыкаясь об обломки. Если ей повезет, она сможет пробраться к спускаемому модулю до того, как два корабля столкнутся. Это будет настоящее везение, если модуль до сих пор не поврежден.

Пол коридора, по которому шла Хэйзел, ходил ходуном. Опасность добавила ей сил, но она знала, что надолго их все равно не хватит. То здесь, то там трещали и лопались стальные переборки. Марки направил всю оставшуюся энергию в силовые щиты, но и они уже не могли противостоять залпам орудия крейсера. Одна за другой гасли аварийные лампы. Хэйзел попыталась вызвать на связь Ханну, но искусственный интеллект нес околесицу, бормоча что-то нечленораздельное скрипучим старушечьим голосом.

Хэйзел свернула за угол и остановилась как вкопанная. Одна из ферм каркаса корабля обрушилась и, продавив обшивку, заблокировала коридор. Острые зазубрины искореженного металла торчали во все стороны, некоторые из них были так раскалены, что светились вишнево-красным светом.

С трудом переводя дыхание, Хэйзел заставила себя успокоиться и оценить обстановку. Метаться или кричать отчаянным голосом было бессмысленно.

Тут она впервые почувствовала резкую боль от ожогов, но все же смогла справиться с ней. Схватившись за несколько еще теплых металлических шипов, Хэйзел попыталась отодвинуть огромную конструкцию, но это ни к чему не привело. Закусив губу, она снова задумалась. К отсеку со спасательным модулем вел только один коридор. Надо было как-то преодолеть преграду.

Ее рука схватилась за импульсный пистолет. Использовать это оружие внутри космического корабля было опасно, но еще более опасно было оставаться в этой ловушке в момент столкновения двух звездолетов. Поэтому она достала дисраптер из кобуры, установила максимальный уровень мощности и, даже не успев как следует прицелиться, выстрелила. Клокочущий пучок энергии проделал пробоину в металле, через которую был смутно виден уходящий вдаль коридор. Пробоина достигала почти метра в диаметре, и этого было вполне достаточно, чтобы двигаться дальше. У Хэйзел затеплилась надежда, что она доберется до намеченной цели.