Искательница сделала ещё один выстрел, а затем преобразовала винтовку в лезвие. На пути осталась стоять только мелочь. В левой руке возник еще один чёрный проклятый меч, а блондинка закружилась в смертоносных, стремительных пируэтах, разя двумя клинками. Она не просто выполняла волю Нездешнего и долг экзарха.
Нет, она сражалась за то, во что верила всем своим сердцем. За будущее, мирное небо над головой. За спасение жизней не только близких друзей, как раньше. Сейчас определение “свой” или “чужой” стало иным. Любой живой человек для неё был своим. А чужие — ОНИ. Жалкие, агонизирующие куски искажённого мяса и их паразит-хозяин.
К которому пропащая Искательница испытывала только чистую и святую ненависть, что встречалась в груди с потусторонним, иномировым морозом Пустоты и её начинающей оформляться божественной сущностью. Эти силы разрывали её изнутри, заставляя выступить на лице злую ухмылку. Плевать! Это был её мир, её бой, её день. Не сломанная кукла, а человек, который пришёл сражаться за то, во что верит.
Почти пятьдесят Пожирателей словно угодили в промышленную мясорубку. Ричард даже не пытался уследить за движениями возлюбленной — она стала неудержимой, словно стихия, и вкладывала саму себя в каждый взмах. Чёрная вечность за толщей стен и остатков камня ожила, обратив во тьму подземелья серебристо-фиолетовый взор.
От него твари впервые издали крик, скребя себя по грубо аугментированной груди обломками имплантированных лезвий, словно пытаясь вырвать из груди сердце, что заполняла энергия. Всё так. Она должна выложиться до конца, оформить и закалить себя, словно оружие, выкованное из трёх разных слитков металла. Астер бросит все доступные силы, почуяв древнего, как небо, врага.
Пожиратели стали живучее и в два раза быстрее, лавиной обрушившись на экзарха. Но она уже была не одна. Засверкал раскалённый добела термоклинок, и выстрелы испаряющей плазмы разорвали ряды. Время пришло.
— Идём на прорыв! — Ричард, оскалившись словно догоняющий добычу волк, перепрыгивая груды порубленных тел, проревел: — В небо!
***
Верхние ярусы Вангелоса к этому времени превратились в пылающий ад. Большая часть зенитных орудий была уничтожена яростью орудийных батарей союзного флота. Лишь впечатляющий шпиль центрального храма, защищённый мощнейшим стационарным энергетическим щитом, оставался неповреждённым. А его бывший владелец, сквозь которого проходили полные ненависти разряды, продолжал тоскливо молить в низкое, серое небо.
Но искорёженых мутантов в обожжённых руинах некогда величественных строений оставалось немыслимое количество. Почти половину населения города Астер успел обратить в послушных своему единственному желанию марионеток. Они залегли, затаились, ожидая сигнала к атаке. А ещё большее их количество сейчас спешило по заброшенным переходам навстречу экзарху.
Их нужно было замедлить, оттянуть на себя, остановить. И, по возможности, подставить под карающие залпы орудий. Получив сигнал Ричарда, Сол мгновенно проанализировал тактическую обстановку, после чего послал сигнал Дарланду и на Искатель Ветра.
Заложив крутой вираж, фрегат из плимутской древесины отошёл от основного флота, который всё ещё вёл бой с летающими тварями и преобразованными вивернами. Крепко сжимая подлокотники капитанского трона, молодой курсант, четко и твердо, словно на экзамене, повёл корабль вниз, к основанию города, где находился док для грузовых судов в Малом Кулуне. Вся его задача сейчас заключалась в одном — достигнуть этого места.
Благодаря тому, что Искатель Ветра весь бой держался в задних рядах, среди грузовых и транспортных кораблей, он почти не привлёк внимание монстров. Несколько прорвавшихся Пожирателей быстро были устранены силами штурмового отделения и экипажа. Но сейчас наступил опасный момент, и курсанта бил лёгкий мандраж. Когда чуть выше, скрипя металлом в повреждённых крыльях, пролетела виверна, а затем ещё одна, он не выдержал и открыл по кружащимся тварям шквальный огонь.