— Не похож, - сверившись с воспоминаниями Среброрукого и бросив на портрет испытующий взгляд, сообщила Лина. - Прошлый экзарх был куда милее и без этого вот квадратного подбородка.
— Царь должен быть грозен, свиреп и недоступен аки бог, дабы никто не дерзнул злоумышлять против него. А то, что настоящий Эним был не воин, а идеолог, поэт и музыкант, сейчас уже не важно. Его давно уже нет, а вот образ, что он создал, - тот сохранился в веках, - с ностальгией в голосе сообщила Астра.
— Ты его знала? - без толики удивления спросила Лина и направилась к уютному креслу перед камином.
— Не в этот момент его жизни. Мы заключили контракт уже после того, как он вернулся из ссылки в Солетад, где умудрился спасти город, примерить тюремную администрацию с заключенными и стать его правителем. Мы встретились лишь незадолго до того, как он был предан и убит альвами. Жаль, я не смогла узнать его получше, он был хороший человек. Искренний, преданный и достойный. Ты на него похожа, - Астра погрузилась в воспоминания, и как всегда, Лину накрыла волна смутных образов чужого, но чем-то знакомого прошлого.
— Всё, прекрати. Твой сарказм даже более едкий, чем у Ричарда, — недовольно повела девушка плечом и прислушалась: от дверей в двадцати метрах доносились звуки шагов.
— Это был не сарказм, моя дорогая. А похвала, - от ответа подруги разлилось искреннее тепло, в последнее время Лина всё чаще могла ощущать эмоции и вспышки воспоминаний своей странной гостьи.
Немного смутившись, она сосредоточила взгляд на двери зала. Первым горделиво вошел, сверкая новыми силовыми доспехами, Дэллан. Было заметно, что к своей новой задаче паренёк отнёсся предельно серьёзно: окинув цепким взглядом помещение и сверившись с показателями шлема, он кивнул в знак приветствия Искательнице и лишь затем почтительно склонился перед шагнувшей вслед за ним королевой. Айдора изящно и величаво пересекла помещение и нахмурилась, глядя на гостью. Лина, спохватившись, поднялась с нагретого места, чтобы поприветствовать хозяйку дворца согласно местному этикету, и, поднеся руку к груди, вежливо произнесла:
— Благодарю за оказанную честь, Ваше Величество. Наша прошлая беседа не задалась, но боюсь, я вынуждена вновь вас попросить об этом одолжении. Реликт в вашем хранилище не только опасен для города, но также жизненно важен для выполнения нашей задачи.
— Присаживайтесь, - повелительно произнесла северная королева, заняв место напротив, - Знаю, что вы без своего не уйдёте. Во время прошлой беседы я предельно ясно высказалась по поводу артефакта. Вы можете его забирать, но взамен я желаю знать правду о том, как он связан с главой корпорации Генар, вами лично и Орденом.
Вдохнув тёплый, нагретый камином воздух, Искательница заняла место за столом, задумчиво глядя на запечатанный сургучом кувшин: прошлым вечером они уже вели подобный разговор. Упрямая как океан солетадка услышала слишком много от своего погибшего мужа и останавливаться не собиралась. Искательница понимала её гнев и жажду возмездия, но это могло поставить Солетад под удар, чего она допустить не могла. Северяне по-настоящему ей нравились.
— Сообщу вам всё, что смогу, Ваше Величество. Я связана по рукам и ногам присягой, но кое-что прояснить в моих силах, - начала Лина, подняв взгляд от кувшина. - Орден и господин Генар на данный момент преследуют общую цель.
— Вот как? И какую же? - глаза Айдоры заледенели.
— Ваш славный предок, - Лина едва наклонила подбородок в сторону портрета, - отдал жизнь ради того, чтобы остановить монстра, ставшего причиной хаоса Последней Войны. Его называют Астер. Он воплощение самой страстной и горячей из людских эмоций - ненависти. И если мы его не остановим, он сожжёт в ней остатки нашего мира.
— Как это связано с тем, что ваш “союзник” устроил в моём городе? Для чего он истребил треть моих подданных? - вопросила королева. Её голос едва заметно дрожал и метал молнии.
— Ради того, чтобы укротить эмоцию, которую вы сейчас испытываете, Ваше Величество. Астер - чудовище, непостижимое для смертных. Но он с нами связан, мы даём ему силу. Лишь высший хищник - человек - способен на эту глубокую, всесжигающую злобу, что ему служит пищей. Генар Старший хочет лишить этого тварь.