В подобном разглядывании было что-то слишком интимное. Она перевела взгляд к его лицу и почувствовала себя еще более странно. Волосы лежали в разных направлениях, а выражение было расслабленным. Оно было мягче, чем когда он напускал на себя притворную скуку и апатию, и Драко никогда ранее не выглядел таким досягаемым.
Гермиона взглядом проследила линии света и тени на его лице. Во сне его глаза под веками двигались взад-вперед. Длинный и слегка вздернутый нос, линия скул. Рот был слегка открыт, а губы казались мягкими и полными — нижняя чуть больше верхней. Во сне его подбородок не казался таким заостренным, но, возможно, так казалось только из-за угла обзора или если не смотреть одновременно на сильную линию челюсти. Она могла припомнить лишь несколько случаев, когда бы он не сжимал челюсти.
Гермиона чувствовала, что нарушает его личные границы. Она сомневалась, что многие видели его таким уязвимым, но не могла оторвать глаз. Во сне он казался настолько другим — без всех этих стен и сооружений, которые возводил вокруг себя днем. Она не могла найти ни единого признака ненависти или злобы, или того мальчишки, который однажды гордился тем, что Волдеморт знал его имя.
На мгновение она вспомнила его лицо часами ранее: его глаза закрыты, на лице широкая улыбка, а на щеках легкий румянец.
Она пыталась представить, что ему снится. Был ли это один из тех снов, что видит и сама, от которых просыпается посреди ночи в поту и страхе и тянется к палочке.
Гермиона резко подпрыгнула от скрипа за спиной, до смерти испугавшись. Ей потребовалась секунда, чтобы вернуться из раздумий, собраться с мыслями и вспомнить, что в ванной спал Джастин. Повернула голову в сторону Малфоя, чувствуя вину и тревогу, словно он только что поймал ее, пока она копалась в его вещах. Его глаза были по-прежнему закрыты, но больше не двигались под веками, и у Гермионы появилось ощущение, что он больше не спал.
Стрелка на часах рядом с его кроватью двинулась ближе к отметке «Завтрак», и она поняла, что дверь уже должна быть была открыта. Она быстро собрала вещи, избегая смотреть на Малфоя и раздумывая, действительно ли он на нее смотрел или это лишь плод ее воображения. Оставила короткую записку, положив ее на край кровати.
Зайдя в ванную, обнаружила храпящего Джастина. Ей пришлось четыре раза трясти его за плечо, чтобы дождаться ответа.
— А… что?
— Джастин, — прошептала она. — Вставай.
— Да, — он повернулся к ней спиной, она издала раздраженный звук и сильнее потрясла его.
— Джастин, нам пора.
Он с шумом вдохнул, поднял голову, а потом начал трепыхаться в ванной словно рыба, выброшенная на сушу. Гермиона съежилась от громких скрипов и ударов, пока он наконец не улегся на спину в тесном пространстве, приподнявшись на локтях.
— Что такое?
— Ничего. Нам просто нужно уйти, пока замок не проснулся. — Если Джастин еще не всех разбудил своим представлением в ванне.
— Хорошо, хорошо, — сказал он и снова опустился на дно.
Гермиона немного подождала и увидела, как его веки закрылись.
— Джаст…
— Я встаю!
Гермиона закатила глаза, когда он, наконец, сел. Быстро запихнула вещи в его сумку и отдала ему, когда он выбрался из ванной.
— Спасибо.
Она хмыкнула и пригладила волосы, а потом вытащила его из ванной. Когда они выходили, она ожидала встретиться с пристальным взглядом Малфоя, но Драко по-прежнему лежал в кровати. Его глаза оставались закрытыми, но теперь она могла уловить разницу между его состояниями сна и бодрствования. Ее взгляд на мгновение упал на голый участок кожи на животе, но она резко отвернулась и, ускорившись, зашагала к выходу.
— Это было весело, — прохрипел Джастин.
Гермиона подождала, пока каменная дверь закроется за их спинами.
— Лучше, чем я ожидала.
— Ты ожидала, что мы заблудимся?
Она окинула его ледяным взглядом, и они двинулись по коридору.
— Мы не заблудились.
— Ладно, — кивнул он. — Просто ошиблись направлением.
Она ударила его по руке, он засмеялся, а ей пришлось подавить ответную улыбку.
========== Глава 8 ==========
— Гермиона, ты в порядке?
Гермиона подняла глаза на звук сонного голоса и увидела Луну, с недоумением смотрящую на нее.
— Спина болит. Я плохо спала.
— Не твоя вина. Важно, чтобы у каждого было правильное спальное место. Птицы не спят на земле, и флитфертеры не спят ни на чем, кроме как на шерсти оборотня, даже не смотря на то, что большая их часть погибает в поисках достаточного для гнезда количества.
Гермиона покосилась на нее, кивнула и потерла поясницу.
— Да. Но у людей не всегда есть матрасы.
Она подумала, что это как раз то, что и сказала Луна.
— Может быть, ты не рождена, чтобы спать на матрасах. Мой дядя спал на ветках. Все думают, что должны что-то делать только потому, что так делают остальные. Не значит, что это же правильно для тебя.
— Да нет, Луна, матрасы мне очень даже подходят. Я просто спала в неудобном положении.
Гермионе не хотелось разбираться, если Луна покажется у ее двери с охапкой веток.
В теплице было тише, чем обычно, и большинство смотрело на гриффиндорцев. Она взглянула на Дина, и он кивком подозвал ее к себе. Гермиона начала протискиваться сквозь студентов, бормоча извинения тем, кого неизбежно касалась. Луна продвигалась в тесном пространстве словно воздух, но определенно доставляла больше неприятностей, чем Гермиона, когда копалась у всех в волосах.
— Что случилось? — спросила Гермиона у Дина, заметив, что все гриффиндорцы стояли вместе в первый раз за год.
— Ты не читала записку? Она висит во всех общих комнатах.
— Я была занята учебой.
— Это хорошо, потому что Спраут не будет проводить разбор каких-либо экзаменов на этой неделе. Кто-то украл растения из теплиц, так что все занятия придется заниматься тем, что выращивать новые.
Гермиона сразу же ощутила чувство вины, прикусила губу и оглядела поникшие лица сокурсников.
— Все думают, что это сделали гриффиндорцы?
Технически, это сделал хаффлпафец и слизеринец, но в Хогвартсе не было ни одного человека кроме них троих, кто бы мог поверить в такую компанию.
— Да. Не переживай об этом. Уверен, у тебя все под контролем.
— Можешь взять мои конспекты, — быстро сказала она. — Все могут воспользоваться моими записями.
Ее поведение было слишком очевидным, если даже Луна видела ее насквозь. Но опять же, Гермиона считала, что Луна видела многое из того, что не видели другие.
— Было бы здорово, Гермиона. Спасибо.
Дин сердито посмотрел на парня в противоположной от них стороне, который не отводил от них взгляда и делал угрожающие движения лопатой.
— М-хм, — широко улыбнулась она всем, кто стоял вокруг, но когда подозрение только усилилось, она быстро принялась изучать землю так, словно открыла что-то новое.
***
Гермиона вскинула голову, когда услышала стук в дверь.
— Черт, — прошептала она и потянулась, открывая сундук.
Она сложила внутрь все ингредиенты для зелья так быстро и осторожно, как только было можно, а потом наложила дезиллюминационные чары на котел в камине. Когда в дверь снова постучали, она заперла на два оборота сундук и потерла ладони, избавляясь от блестящих останков Угроба.
— Да-да, один момент! — крикнула она, проверяя еще раз, чтобы нигде не лежало ничего подозрительного.
Тишину прорезал крик, из-за чего Гермиона замерла всем телом. Следом еще один, а после несколько голосов влились в общий крик. Они прорвались через тот неясный страх, который ввел ее в ступор, Гермиона кинулась к двери и распахнула ее.
Джинни смотрела на нее широкими, полными слез глазами и тяжело дышала. Ее мантия была разорвана, через всю щеку проходил порез, из которого по ее мертвенно-бледной коже текла кровь.