— Джастин?
Она обмахнулась ладонью лицо, желая охладить лицо, но если даже морозный декабрьский воздух не сработал, то чем мог помочь этот жест?
— Отлично!
— Чт… что? — она посмотрела на Джастина и покачала головой.
Малфой отошел от них на четыре шага, потом остановился, словно вспомнил, что он без палочки и не найдет обратную дорогу. Она услышала, что он бормотал что-то под нос, но даже не пыталась расслышать слова.
— Они вон там!
Взгляд Гермионы последовал за мерцающим светом из палочки Джастина, и она радостно улыбнулась, когда глазам открылась поляна с сотней цветов, чьи лепестки переливались голубым цветом.
— Наконец-то.
— Это точно, — протянул Малфой, и ей очень хотелось снять сумку и ударить его сзади под колени.
— Нам хватит времени вернуться? — спросил Джастин.
Гермиона замерла, наблюдая, как лепестки раскрываются под скользящим по ним лунным светом. Тычинки, отходившие от ярко-желтой сердцевины, были темно-синего цвета с округлыми и белыми кончиками.
— Мы об этом позаботимся.
Гермиона достала из сумки три бездонных мешочка для монет, от которых исходил сладкий и насыщенный аромат зелья из солнечного василька, два из них отдала Джастину и Малфою. Она вышла на поляну, стараясь ни на один не наступить и, прежде чем приступить к сбору, занять такое место, где их росло больше всего.
— Мы подождем, когда пройдет облако, а потом приступим. Собирайте так быстро, как только можете — помните, час начнет отсчитываться, как только мы начнем. Не срывайте лепестки…
— И не рвите цветы, они должны расти в земле, когда собираете тычинки, — закончил за нее Джастин.
Гермиона покраснела от понимания, что говорила это уже не один раз, но детали были важны. Уже через секунду она об этом забыла. Лунный свет упал на окружавшие ее цветы, и те начали раскрываться. В окутавшей поляну тишине они работали быстрыми, рваными движениями всплесками, не обращая внимания на отдаленные завывания и хлопки крыльев.
========== Глава 9 ==========
Гермиона скатилась с кровати и схватила палочку с прикроватного столика, чтобы выключить будильник. Она нашла глазами котел в камине и вытащила из мантии раздавленный и высушенный рог угроба. Она была рада, что предвидела, какой измотанной будет, и заранее потратила время, отмерив его перед тем, как сдаться на волю сна.
Эмоциональное истощение из-за видений, предстоящих экзаменов и возвращения всего за две минуты до истечения срока использования лунных сережек — все это лишило ее способности справляться с физической усталостью. Она словно пребывала в прострации, а следующее занятие было всего через четыре часа.
Гермиона медленно засыпала корень угроба, помешивая зелье по часовой стрелке, пока последняя горсть пепельно-коричневой пыли не растворилась в жидкости. Сделала одно помешивающее движение против часовой стрелки, и зелье стало темно-коричневого цвета с жемчужным отливом.
Появился запах плесени, и Гермиона сморщила нос, надеясь, что так и должно было быть. Через мгновение вонь исчезла, а Гермиона вернулась к кровати. Она упала на матрас и вытянула руки и ноги в стороны, а потом заснула, не найдя сил накрыться одеялом.
***
— Мистер Малфой.
— Драко.
Гермиона подняла глаза от удивления и повернула голову, чтобы посмотреть на стол Малфоя. У нее перехватило дыхание, когда она увидела длинную мантию и капюшон Пожирателя смерти, закрывавшие Малфоя. Наклон, с которым она сидела, был странным, но так она могла видеть половину его лица. С изможденным выражением и широко открытыми глазами он смотрел на человека перед ним. Пожиратель протягивал к Малфою руку с покрытыми запекшейся кровью пальцами. Черная мантия, а на ботинках — в тех местах, куда падал свет — можно было разглядеть красные пятна. Казалось, он наступил в лужу крови.
Она не могла видеть, что было у него в руке, но Малфой был мертвенно-бледен.
— Заслужи, — хрипло произнес голос, который Гермиона неоднократно слышала и знала, кому тот принадлежал.
Она наполовину повернулась на своем стуле, когда Макгонагалл повторила имя Малфоя, а кровавая рука легла на столешницу. Слегка дотронулась до пера на столе, и Малфой, проследив за движением, наблюдал, как оно покатилось и упало с края. Он снова поднял глаза к лицу, которое, должно быть, принадлежало его отцу.
Когда окровавленная рука дотронулась до плеча Малфоя, он вскочил со стула, и тот с грохотом упал на пол. В ту же секунду Гермиона вскочила на ноги, ее сердце бешено колотилось.
— Макгонагалл! — прокричала она, и та резко развернулась к ней, а Гермиона закашлялась от перехватившего дыхания, когда из-под черной маски увидела ухмыляющееся лицо Люциуса Малфоя. — Э, в смысле, профессор. Я видела, как несколько младшекурсников практиковали в холле заклинание недоумения. Мне кажется, Малфоя настигло одно из них.
Вокруг снова начали шептаться, а Гермиона постаралась смотреть в глаза Люциуса Малфоя, не поднимая палочку.
— Гермиона Грейнджер, — протянул Люциус тем самым мрачным с нотками одержимости голосом, который появлялся у многих из его шайки, когда они загоняли кого-то в угол. Она почувствовала, как по рукам побежали мурашки, и сжала кулаки.
— Поняла, — сказала Макгонагалл.
Люциус сделал едва заметное движение кистью, но Гермиона знала, что в этот момент в его руку из рукава упала палочка. Рукава Макгонагал. Это не он. Его губы растянулись, обнажив зубы, когда он направил палочку на Гермиону, а потом развернулся к Малфою. В то же мгновение, как Люциус прокричал Круциатус, Макгонагалл произнесла контрзаклятие. Малфой дернулся назад и ударился о стол позади. Ему понадобилась секунда, чтобы осознать, что он не начал корчиться от боли.
Малфой несколько раз моргнул и покачал головой. Она надеялась, что он знал — действие контрзаклятия только слегка сбивает с толку, и что он не переиграет, изобразив амнезию на неделю. Он все еще был бледен, но если — пока она отвлекает внимание — ему хватит времени собраться с мыслями и понять, что это не Люциус, будет уже хорошо.
— Мистер Малфой?
— Да?
— Вы были под заклинанием недоумения?
Малфой нахмурился, но, похоже, не потерял самообладание, когда встретился с глазами отца.
— Похоже, да.
Макгонагалл щелкнула языком, а Люциус вздернул нос.
— Очень хорошо, — сказала Макгонагалл. — Начинайте практику. Мисс Грейн… — в этот же момент и Люциус что-то произнес, их голоса слились воедино и невозможно было ничего разобрать.
— Да, профессор, — ответила Гермиона, надеясь, что это правильный ответ.
Макгонагалл снова вернулась к доске, а Малфой и Гермиона посмотрели друг на друга, и любой, кто мог бы за ними сейчас следить, подумал бы, что обмен взглядами длился чересчур долго. Через несколько секунд он едва заметно кивнул, и она, повернувшись, пошла к своему месту. Когда прямо перед собой она увидела Люциуса, который смотрел на нее, склонив голову, она ахнула и отшатнулась назад. Гермиона поспешила замаскировать это кашлем. Она с бешено колотящимся в горле сердцем окинула взглядом снова подошедшую к ним Макгонагалл.
— Мелкая поттеровская грязнокровка? — прошептал Люциус, и Гермиона, уставившись на него во все глаза, вернулась к столу.
Если в прошлом она оказалась сильнее человека во плоти, сейчас она будет сильнее видения.
***
Гермиона выпила зелье в два глотка и опустила пузырек в карман. Она прикрыла ладонью зевок, перенесла ногу через скамейку, опустила сумку и присела. Сейчас была середина третьего дня экзаменационной недели, и помимо того, что она была уставшей, она чувствовала странный холод под кожей. И как бы сильно она не укутывалась в мантию, она не могла от него избавиться. Вряд ли это пройдет, пока она не свернется калачиком под грудой одеял и не утонет в матрасе, но сейчас она не могла об этом думать. Сон сейчас был не в приоритете, поэтому желание спать было помехой.
Она снова зевнула и потянулась к кувшину с тыквенным соком. Она знала, что забыла что-то важное в своей работе по истории магии, и это беспокоило ее весь день. И тревога эта будет с ней до тех пор, пока студенты не вернутся с каникул, и она не получит оценки. Тогда же по ее подсчетам с ней снова начнет разговаривать Джинни.