— Увы, извлечь колонию не представлялось возможным, а офицер с такой вот бомбой внутри — не самое лучшее соседство. Никто ведь не знает, как вы себя поведете, если ИскИн окончательно потеряет связь с реальностью. А другие части исключены вообще! Об отряде «Сигма» говорят, хоть и не вслух. И любят его в строевых частях... трепетно. Палачами нас считают, господин капитан.
Все это Ян понимал и сам. Но оказаться совсем одному в непонятном, диком мире гражданских было очень страшно. Когда вел «допрос в полевых условиях с применением средств, повышающих степень доверия к полученной информации» сопливого парнишки пятнадцати лет, страшно не было. И убивать его тоже. И когда его убивал — не боялся. А на выходе из части ноги затряслись.
Слава всем богам — Древним Бестелесным и Нынешним-во-Плоти, хватило ума не спиться. Сообразил, что лучше свалить с Госпитальной как можно дальше, чтобы не видеть знакомых мундиров и бодрых, выздоравливающих офицеров.
Связываться с корпорациями не хотелось. По долгу службы пересекались пару раз с отставниками, служившими в частных армиях или службезах. Нет, спасибо, это не для него.
Решение пришло совершенно неожиданно. Размышляя, куда бы податься, Ян сидел в небольшом баре на окраине Сольнитума — города известного Летающим домом одного из Богов-во-Плоти. Кроме него в баре была только небольшая, явно хорошо спетая и спитая компашка — три человека, два алоллака. Сидела компания тихо, мирно, пока один из алоллаков не задергался и не попытался дотянуться до горла ближайшего собутыльника. Тот успел отскочить и вскоре бьющегося в корчах алоллака уже вязали.
Вот тут и щелкнуло в голове у Яна. Подойдя к стойке, кивнул бармену:
— Не знаешь, где тут недорого могут косма принять?
— Отчего же не знать, — солидно протянул бармен и продиктовал адрес. Ян обернулся, повысил голос:
— Эй, слушать сюда! В клинику вашего надо. И быстро.
— Ты-то кто такой? Доктор, что ль? — зло бросил один из людей, тщетно пытаясь разжать стиснутые зубы алоллака.
— Считай, да. Этот вот — штурман ваш?
— Ну, да. Ты как узнал?
— Потом объясню. А сейчас слушай — лови рикшу и вези вон, куда бармен скажет. В приемном скажешь — синдром Беллица у него. И быстро!
Косм почесал затылок и неуверенно попросил:
— Ваше благородие. Господин офицер! Вы, это... не поможете довезти?
В холле обшарпанной припортовой больницы пришлось ждать, алоллак затих и мелко дрожал.
— Ремень в зубы ему суй, а то еще язык откусит, — хмуро буркнул Ян и ушел искать кого-нибудь, кроме сонного охранника.
Вскоре космы уважительно слушали нарастающий рев, на фоне которого терялось слабое вяканье дежурного врача, добытого где-то в недрах больницы. Судорожно схватив шоковую дубинку, умчался в сторону источника шума охранник. И тут же появился, очень осторожно ступая на цыпочках и косясь на свое ухо. Ухо это Ян держал двумя пальцами и время от времени покручивал. Одновременно он разговаривал с дежурным врачом.
Алоллака осмотрели очень быстро и определили в четырехместную палату, оснащенную относительно новым оборудованием.
На выходе его поймал директор клиники:
— Господин офицер! Господин офицер!
— Да с чего вы взяли, что я офицер? — вызверился Ян.
— Как вы орали! Как вы орали! — мечтательно закатил глаза директор. — Я такого с курсов переподготовки не слышал. Был там один замечательный сержант запаса. Кажется, начальник отдела какого—то банка. Так вот, — голос директора стал деловым и очень спокойным, — я не идиот. И дорожный чемодан, вон, за спиной у вас плавает. Да и стрижка — явно уже не по уставу. Одежда — точно не для отпуска. Списали?
— Да.
— Медицинская подготовка есть, я часть разговора с дежурным слышал, — врач не спрашивал, перечислял факты.
— Углубленка в училище, практика — в поле.
Директор сунул руки в карманы, хитро прищурился:
— Послушайте, а идите к нам работать!
Ян Зарев
Больница на рассвете, даже припортовая, по определению неспокойная, крикливая, шебутная — одно из самых тихих мест в городе. В такие часы затихают даже порезанные в драках пьяные матросы и трясущиеся без дозы нарки. Дремлет дежурная сестра, нацепив ободок «тревожного» диагноста реанимационного отделения, сложив руки на груди, вытянулся в кресле ночной охранник — отставной рейнджер Марк, тихонько гудят медсервы, облетающие палаты.
Прокравшись к терминалу регистратуры, Ян перегнулся через стойку и тихонько забрал пакет с лентами. Аккуратистка Альби уже упаковала их в вакуум-пакет, пометив аккуратным острым почерком «Для доктора Яна Зарева».