Девушка невольно посмотрела на камень, покоившийся у нее на груди. Он был бордовым - не серым, как того желала графиня.
«Он – чудовище... Он не должен был мне понравиться даже во сне. Они оба были отвратительными! Хватит всех этих глупостей! – приказала себе Лилит, но в тот же миг она невольно вздрогнула, нащупав пальцами на другой стороне камня глубокую трещину, которой ранее не было.
- Эристель? – вырвалось у нее.
- Ты еще хочешь вернуть к жизни своего брата, вельма? - тихо спросил он, и его глаза вспыхнули холодным огнем...
Мириа очнулась на диванчике, в маленькой квартирке Пола. Брат встревоженно смотрел на нее, пытаясь определить, надо ли вызывать врача.
- Видимо, я заснула,пока ждала тебя.
О мысли о полицейском она смутилась окончательно.
Приснится же такое!"
- Прости, что не отвечал на твои письма, дорогая, - виновато произнес Пол.
- Понимаешь, я постоянно мотался в Париж и вспомнил о своем почтовом ящике лишь сегодня, когда конссьерж сказал мне о твоем приезде.
- Я думала, ты пропал! - рассердилась девушка. - Я думала , что с ума сойду.
Пол потупил глаза.
- Я могу как-то реабилитироваться?
- Нет уж! Сегодня готовлю я.
С этими словами девушка спрыгнула с дивана и крепко обняла брата. Спустя два дня она узнает об утрате мужа, но пока Мириа наслаждалась радостью встречи...
Когда Гарольд ворвался в кабинет с криками, что в вытрезвителе заперты какие-то люди, Рейвен первым решил закончить этот балаган. Он был уверен, что это всего лишь шутка, поэтому не особо удивился, зайдя в пустую комнату. За решетками и впрямь никого не было, а громогласный хохот коллег подтвердил, что шутка удалась.
Но, едва Рейвен шагнул в сторону выхода, он вздрогнул, ощутив, как чужая энергетика захлестывает его. Он отчетливо почувствовал присутствие за решеткой Ингемара Ларсена, Лилит ди Левильо и Мирии Харвент.
Эта энергетика была столь сильной и столь чужеродной одновременно, что Харт оторопел.
Он уже видел этих людей во сне.
Или же...