Раньше мы таким не парились, просто потому, что для готовки термокинез Барти так-то даже лучше, а от холода спасали и спальные мешки… Но пустынный климат и чередование дикой жары с холодной ночью немного подморозили наши задницы и было решено не экономить.
Впрочем, готовка проводилась все равно «вручную» — привыкший к сверхнеестественным примочкам Барти опускаться до уровня обыденности решительно не желал. Да и сущности плита жрала побольше, чем его собственные способности. Вот он сейчас и колдовал над едой и чаем, пока мы обустраивали лагерь.
Только Трой спокойно дрых, не впечатленный ни нападением демонов, ни нами, уже привычно шныряющими вокруг. Ну или он склеротик просто и уже забыл о всех волнениях этого дня. Везунчик в любом случае.
— У нас огромные проблемы, — констатировал папа. — Мы могли иметь шансы против одного отряда, но если Стальные Души будут преследовать нас, не взирая на цену… Все плохо… Эти Дельверт и Моргана — ветераны четвертого уровня, с детства, натренированные на противостояние людям и демонам. Охотники вроде нас, еще и уступающие по уровню просто не имеют шансов.
— Еще Лукаса забывать не стоит, — напомнил Барти. — Такого мастерства стрельбы я никогда не видел. Он с берега спокойно прикрывал всех и если бы поставил цель убить, то были бы мы все мертвы.
Мне сразу вспоминается что некоторые демоны, что едва нас не задевали, дохли сами. Он еще и нас прикрывать успевал. Не по доброте душевной, а просто потому что мы им живые нужны.
Отец выглядел очень напряженным и взволнованным. Он серьезно боялся, но не за себя, а только за нас.
— Ну и что будем делать? — спросила Зенти. — Сдаваться нельзя. Они нас просто всех перебьют, чтобы скрыть следы. Слишком уж велики риски. Если подумать, даже Инквизиция — и та будет не сильно счастлива, что демоническая реликвия, которую они оставили вам, вдруг оказалась в чужих руках. Что уж говорить об остальных заинтересованных лицах… Эта ситуация, если всплывет, может обеспечить Стальных Душ головной болью на десятилетия. Вряд ли сильной — но определенно не стоящей сохранения наших шкур целыми.
— Когда ты так говоришь, мне становится интересно, зачем они вообще в это дерьмо сунулись? — покачал я головой. — Пап, ты, как понял, думаешь, что это нужно кому-то из их людей?
— Вариантов немного… — мрачным тоном произнес отец.
Мы все смотрели на него и молчали.
— Стальные Души — буквально армия Оногоро, — продолжил он, — Ресурсы, которые они могут выдвинуть против нас — огромны. И тем не менее, все, кого мы видим — это семья Гамильтонов. А они не просто бойцы — они ядро всей этой армии. Каждый день, который они проводят тут, вместо того, чтобы выполнять свои обязанности, может принести огромные убытки. Если уж выдвигать такие юниты, логичней было бы выдвинуть целый отряд «четверок» — поверьте, у них они есть, — и задавить нас превосходящей силой. Вместо этого, их руководители провели тут, ожидая нас, демоны знают сколько своего бесценного времени, и не привлекли к нашему захвату никаких по настоящем значительных сил.
А ведь и верно. Большинство тех, кто пришли за нами, были откровенно слабоваты.
— Иначе говоря, соблюдается режим строжайшей секретности, — закончил за него Барти. — И за нами идут лишь те, в чей преданности уверены на двести процентов, да «болванчики», вроде тех, что пытались схватить нас в городе. И тех возможно пустят в расход.
— Именно. Симбионт — отличная штука, способная исцелить любой недуг или травму. Но если бы они хотели вернуть встрой ветерана, им бы не было необходимости в такой секретности среди своих. Уж просто держать язык за зубами каждый серьезный наемник умеет…
— Хочешь сказать, того, кому предназначен симбионт, держат в тайне? — спросил я, — Даже от далеко нерядовых «Душ»?
— Например потому, что подобные вести могут вызвать падение морального духа. Или внутренние беспорядки. Или спровоцировать давление сил, которые решат, что «Души» ослабли. — отец горько вздохнул, — Иначе говоря, наиболее вероятный кандидат в «клиенты» — Кадмус Гамильтон. Глава и основатель Стальных Душ.
— И теперь ясно чего Флора так себя вела…
Она ведь пыталась договориться, но не как обычно, с позиции силы и власти, а именно поговорить и убедить, словно прося помощи. Её отец тяжело болен, вероятно, она сама узнала об этом недавно и теперь хочет его спасти.