Пытаюсь понять природу раздирающего чувства внутри. Не могу найти ответы. Всё сливается. Мы выезжаем на шоссе, впереди указатель аэропорта. Шмыгаю носом. Нет, я не плачу. Неа. Просто холодно.
-Э-э, простите. Вы новенький? – задаю глупый вопрос. – Аэропорт налево, мистер.
Молчит. Начинаю нервничать. Ёрзаю на сиденье.
-Извините, но я на самолет опаздываю. Вы не могли бы вернуться на короткий маршрут?
-Миссис Локвуд, у меня другой приказ.
-В смысле, - выдаю на русском и с дикой заторможенностью соображаю, что он не понимает. – А какой у вас приказ?
-Приказано не разговаривать с вами. Извините, - добавляет последнее слово смущаясь.
Ахренеть!
Роюсь в сумочке. Достаю телефон. Набираю Локвуда, но вежливая девушка автоответчик посылает меня полями гулять.
Нервоз отступает, а ему на смену возвращается бешенство.
-Вам же не поступало приказа меня в аэропорт везти?
-Не поступало, - отвечает.
Вот сука!
-Везите меня обратно! – отдаю приказ.
Спустя долгих пятнадцать минут, машина въезжает на территорию Локвуда. На пороге в пуховике топчется Джесс. Еще одна предательница! Она-то в курсе была, что Локвуд трется с блондинкой.
Вылетаю из машины и с задранной головой, не обращая внимания на девушку, бодро топаю в дом.
-Радомира, может вам погово… - осекается, стоит только мне повернуться.
-Заткнись, Джесс. Ты…- не хочу с ней ругаться, она не виновата. Она его сотрудница, не моя. – Просто не лезь.
Ну, всё, Локвуд! Игры кончились, твою мать! Беги, придурок иностранный!
Неслась по дому, отстукивая каблуками. Нутром чуяла, он у себя в кабинете.
-Локвуд, гад! Выходи!
Остановилась в гостиной. Замерла. Полная тишина. Словно ни единой души в доме.
-Локвуд! – закричала громче.
-Успокоилась? – раздалось над ухом, позади меня.
Резкий поворот. И взгляд упирается в кадык мужчины.
Успокоилась. Да! Я абсолютно спокойна. Как танк! С заряженным пулеметом.
Хватаю рядом стоящую лампу и делаю шаг от американца.
-Ты напыщенный, безэмоциональный гавнюк! Ни с кем не считаешься! Мне противно, что я твоя жена! Я попросила малость! Отпусти меня! Я не хочу носить клеймо жены-рогоносицы!
Запускаю лампу в голову мужа. Предвидя мой бросок, ловко уворачивается, стальной рукой отводит снаряд. Звук разбивающейся дорогой вещи по идеи должен был привести в чувства, но нет. Уже всё. Накрыло.
Хватаю всё что попадается под руку и запускаю, как из пулемета.
-Не успокоилась, - констатирует.
-Да нет, что ты, любимый, - ехидно отзываюсь. – Я спокойна!
Ближе подбираюсь к камину. Там стоят раритетные статуэтки. Он очень ими дорожит. Хватаю, как только могу дотянуться.
-Стой! – на эмоциях повышает тон Локвуд.
Надо же! Умеет! Значит, где-то внутри есть еще что-то человеческое.
-Поставь на место, - чеканит.
-Это? – рассматриваю пузатого мужика в шароварах. Симпатичный. Жаль. – Нет.
Бросаю в него. Ловит. И аккуратно кладет на кресло. Хватаю следующую и следующую, и следующую. Дохожу до середины. Беру в руки увесистую статуэтку балерины. Она похожа на статуэтку «Оскара», только меньше, изящнее. Невольно рука дрогнула. Может не стоит? Стоит!
-Радомира, только не её! – взревел супруг. Ого!
-Пошел к черту! – процедила сквозь зубы, и с извращенным чувством мести взметнула руку.
То ли Локвуд не успел, то ли не ожидал, что я реально ослушаюсь, но он застыл. Даже не стал пробовать словить балерину. Прекрасная девушка в пуантах врезается в грудь американца и падает на пол. Голова и нога балерины отлетает от тела.
Будто в замедленной съемке смотрю на мужа…бывшего мужа. Вижу, как наливаются кровью глаза, сжимает кулаки. Верхняя губа, как у льва дергается. Ой, бля… С выпученными глазами делаю шаг в сторону. Локвуд заносит ногу и чеканя шаг, медленно идет ко мне.
Убьёт? Сто процентов! Ой, мамочки!
Срываюсь. Бегу. Страх топит мозг. Но видимо не до конца. Сворачиваю направо и несусь к выходу. Открытая территория лучше замкнутого пространства.
-Рада! – раздается сзади.
И по интонации понимаю, что после моего имени должно стоять слово «убью сучку».
Распахиваю входные двери, боковым зрением улавливаю замерзшую, удивленную Джесс. Застыла, не двигается.
Не поворачиваюсь, боюсь. Как никогда страшно. Что в этой статуэтке такого ценного? Я полдома разворотила, а сорвался из-за балерины. Подарок подружки? Опять топит мозг ревностью. Чем блин? Это не ревность! Это самолюбие и бешенство! Никак не ревность.