-Открой глаза, - ровный тон режет сердце пополам, точнее ту половину, что осталась.
Открываю. Не смею ослушаться. Хотя на самом деле, не хочу. Потому что так сильно жажду увидеть его лицо, что, кажется, если не посмотрю лишусь чувств.
Непроницаемое лицо смотрит на меня. Нет ни холода, ни отстраненности. Надменность и властность испарилась. Нет ничего в этом родном лице. И это пугает еще больше.
Лучше бы не смотрела. Дура!
Закрываю глаза и вздрагиваю от его голоса.
-Смотри на меня, - жестко, повелительно.
По щеке катится слеза, уползает в ушко, неприятно щекоча. А он склоняет голову набок и смотрит с ухмылкой в глазах. Смеётся надо мной. Внутри будто что-то ломается. Нет пути назад. Нет сил возродиться. Это конец для меня.
Вторая рука стирает мокрый след на щеке. Проводит по волосам, одёргивая до конца капюшон.
-Ты…- выдыхает, а я замираю и умираю одновременно. – Русская заноза. Смотрела Золушку?
Что? Не сразу понимаю и перевариваю вопрос. А с ответом вообще беда, не знаю я что сказать. Киваю. Слегка, почти незаметно из-за его захвата на подбородке.
-Принц нашел её?
-Да, - каркаю осипшим голосом.
-И я тебя нашел, Золушка – Рада, - делает шаг вперед, такой маленький, но этот шаг навстречу.
Сердце обрывается и начинает работать на максимум. Выдает тонны эмоций. Пытаюсь затормозить, понять и принять, но не успеваю.
-Я же сказал – не отпущу, - говорит вкрадчиво и обхватывая меня за талию дергает на себя, плотно прижимает.
Моргаю. Слёзы текут. Губы дрожат. И я абсолютно ничего не понимаю. Догадываюсь, но не верю. У меня жизнь не сказка. Никогда ею не была и сейчас не может быть. Меня, как котенка, судьба тыкает мордой в грязь. Проблемы за проблемами. Игра на выживание.
-Готовься, русская, ты ответишь за всё, - шепчет в губы.
Таю, как мороженное. Ноги не держат, а руки…а руки, каким-то чудом уже держаться за лацканы его пиджака. Сминают и тянут ближе.
-За всё?
-За побег, - припечатывает и дальше перечисляет. – За ложь. За недоверие. За то, что оставила меня. За каждый день без тебя. За каждую ночь без тебя.
-Я…
-Ты. Будешь отрабатывать всю жизнь, уяснила, - шепчет, сводя с ума своим дыханием и предвкушением. Дразнится.
-Стану рабыней? – тихо спрашиваю.
-Да, - без стеснения выдает. – Моей, личной, на всю жизнь.
-Не могу, - не отрываясь, говорю.
-Я не спрашиваю, Радомира. Если понадобится, прикую тебя цепями. Ты моя.
-Я…
Твоя…твоя…чья же ещё. Твоя, конечно. Тяну, не договариваю. Но моего ответа и не ждут. Он всё решил, как всегда сам. Меня только в известность поставил. Но на данный момент пофиг. Вот прямо на всё! Потому что его губы целуют мою щеку. Проходят всю скулу и покрывают нос. Задираю голову выше. Ловлю его губы.
В голове кричу, радуюсь. Взрывы фейерверков. Это нереально, это не правда, но грозный рык и мои смятые булочки твердят об обратном. Да! Это он – Локвуд. И он пришел за мной!
Ты - моя...
Выныриваю из поцелуя. Дышу рвано и часто. Голова кружится, также как и мысли в голове. Словно мой мир кружит в хороводе.
Твою мать, что происходит?
Отстраняюсь, завоёвываю сантиметры свободы. Не отпускает держит крепко, но отстраняет ровно настолько, чтобы заглянуть в глаза.
-Как? – задаю безумно глупый вопрос. И совсем не тот, который стоило бы спросить.
-Ты всегда была под наблюдением моих людей и русских. Воронов приставил к тебе охрану, как только ты спустилась с трапа. Мои приехали позже.
Размышляю вслух.
-То есть, ты всегда знал где я, - не спрашиваю. Зачем? И так понятно. – Это уединение и побег просто иллюзия.
-Это – безопасность первой леди Америки, Радомира, - могучее тело напрягается. Торс каменеет и сердце, что скрывает пиджак, начинает гулко стучать. Ощущаю его и понимаю, Локвуд злится. – Как ты могла вообще такое вытворить? А если бы тебя нашли те кто пытался убить тебя и меня?
Тишина зависла после этих слов над нашими головами. Хоть топором руби. Вокруг нас плещет коктейль из волн эмоций. Его злость, моя радость и боль.
-Твой отец? – не могу смотреть ему в глаза. Взглядом упираюсь как можно выше, цепляюсь за кадык, никогда бы не подумала, что он может быть таким сексуальным. О Боже, Рада, что ты…
-Да, - сталь в голосе заставляет вздрогнуть. Хватка становится сильнее и Локвуд забирает те сантиметры, что минуту назад благосклонно подарил. – Он.