Степан Аркадьевич оказался крепко сбитым, высоким мужчиной, на вид ровесником отца Тима. Светлые, возможно серые, умные глаза и коротко стриженая русая шевелюра, есть ли седина, как у папы, в темноте Тим не разобрал. Вот лицо у мужчины было примечательное – как будто грубо высеченное из камня: острые углы подбородка и скул, резко очерченный нос и надбровные дуги, тонкие четкие губы. Природа явно поскупилась на мягкость, создавая это лицо, но тем не менее характерность и гармоничность ему были присущи.
- Степан Аркадьевич, - протянул руку мужчина.
- Тимофей Алексеевич.
Крепкое рукопожатие теплой широкой ладони напомнило Тиму о наставнике и его премудростях. «Если у вашего визави ладонь при встрече холодная и мокрая, то обратите внимание на сосудистую систему и эндокринологию. Но если при прощании руки потеплели, то это чистой воды психосоматика, нервы, пациент боится вас до колик в животе. И это тоже надо учитывать, мой юный друг. Любая мелочь может решить судьбу человека».
- Что ж, Тимофей Алексеевич, добро пожаловать в N. Мы, конечно, не северная столица, но не совсем глушь. Работы много, опыта наберетесь – хоть сразу по всем специальностям докторские защищай. Лазарь Моисеевич проинформировал, что вы хирург? – увлекая за собой в темноту переулка, Степан Аркадьевич легко вел разговор.
- Да, но диплом только получил. И больше меня тянет в терапию.
- Диплом предъявите кадрам и можете убирать в стол, в работе он вам не пригодится. Важны реальные знания, ну и опыт. А это дело наживное. Молодым у нас дорога. Всему обучим. Жить пока будете у меня. Вы без семьи?
- Без, - Тимофей рассматривал улицу, по которой они шли. Многоквартирные дома закончились, и начался частный сектор, дома за высокими заборами, палисадники за штакетником. Все ему было интересно и внове, поэтому отвечал Тим односложно, все больше крутя головой.
- А почему никого нет на улицах? – спросил все же не удержавшись.
- Так а кому шастать? Клуб в другой стороне, там молодежь с вечера собралась и ещё не расходилась, магазины тоже там же, а здесь район спальный, семейные живут да пенсионеры.
Значит, клуб всё-таки есть и магазины, во множественном числе. Это обрадовало Тима, ребенка цивилизации.
- Лазарь Моисеевич так неожиданно позвонил, что я не успел придумать, куда вас подселить. Есть пару идеек, но надо с хозяйками переговорить. А пока и у нас расположитесь, места хватит. В эти выходные я не дежурю, вызовут только если что-то экстренное. А в понедельник уже пойдем оформляться и входить в курс дела.
С этими словами они как раз подошли к высокому забору и прошли в калитку. Большой добротный кирпичный дом стоял в стороне ближе к дальнему краю участка, а рядом с забором был гараж и небольшое строение, оказавшееся кухней. В вольере нервно залаяла собака - овчарка.
- Не бойтесь, - приятным голосом окликнула его женщина, вышедшая из дома. – Зося надёжно заперта в будке, она быстро к вам привыкнет и перестанет кидаться, но на дружбу не рассчитывайте- она признает только своих.
- Светлана Викторовна, моя супруга и терапевт в нашем пункте, - представил Степан Аркадьевич, улыбнувшись подошедшей жене, отчего от глаз веером разбежались лучики-морщинки и лицо приобрело удивительно нежное выражение. – А это наш новый молодой врач – Тимофей Алексеевич, жаждет набираться опыта именно в терапии! Что, Светочка, возьмёшь на поруки?
- Ну отчего же не взять! Приятно познакомиться! - улыбаясь светло и мило, женщина протянула руку для рукопожатия.
Она была не высокого роста, намного ниже своего мужа, стройная, с короткой стрижкой и выразительными глазами на пол-лица. Симпатичная, можно сказать даже красивая, только Тим все же любил, когда у женщин длинные волосы. Мальчишечьи стрижки, по его мнению, портили женственный образ. Наверное, это было что-то в генетическом коде Тихомировых, передающееся от деда, влюбившегося в пшеничную косу Нинель Антоновны, к отцу и внуку.
Тим стушевался в первое мгновение, но руку аккуратно пожал, не лобызать же ее, как гусары делали?!
- И мне очень приятно, - улыбнулся в ответ, потому что не улыбнуться этим людям было просто невозможно.