Алина же, став полноправной хозяйкой в своем доме, принялась наводить порядки и в семье, и в профессиональной жизни мужа: так и не выйдя на работу по специальности, Алина заменила мужу помощника и освободила от многих необходимых дел, не связанных непосредственно с медициной. Со временем она и вовсе перетянула на себя решение многих управленческих вопросов в медицинском центре.
Так безумно Алина мужа уже не боготворила, и со временем Алексей все равно стал похаживать на сторону. Но этот факт адюльтера уже не ранил жену. Она научилась смотреть на это философски, убирая слишком ретивых любовниц, которые могли метить на ее место, подальше от мужа и примечая покладистых и спокойных, связь с которыми не угрожала устоявшейся власти Алины.
Всю свою нерастраченную любовь Алина дарила сыну, так же слепо, как и до этого любила мужа. Но теперь она требовала отдачи и весьма ревниво относилась к любому проявлению чувств своего сына по отношению к другим людям.
Спасал Тима только стойкий характер, который ему явно передался от прадеда Афанасия Тимофеевича, и его же, прадедовские, понятия чести и морали. Обладая шикарной внешностью героя-любовника, Тим никогда не крутил отношения сразу с несколькими девушками. Хотя расставался и сходился легко и часто, перед всеми своими пассиями был честен: замужество не обещал, любовь до гроба не предлагал, ухаживал нежно и расходился красиво.
Отца своего с вереницей необременительных связей Тим не осуждал, но именно для себя решил, что, встретив свою женщину, изменять ей не будет. Если вместе людям хорошо, то не до измен, а если плохо – то нечего мучить друг друга, надо прощаться.
Искорка 3, в которой герой принимает важное решение
ГЛАВА 3, в которой герой принимает важное решение
Я из повиновения вышел:
За флажки - жажда жизни сильней!
Только - сзади я радостно слышал
Удивлённые крики людей.
( В.Высоцкий. Охота на волков. 1968г)
В просторном кабинете заведующего дневного стационара Константина Михайловича приятно пахло кофе и почему-то лимоном. За огромным столом с новеньким компьютером сидел сам хозяин кабинета – высокий грузный мужчина пятидесяти лет. Его небольшие глаза серого цвета смотрели на Тима строго, а насупленные брови добавляли суровости выражению лица.
Не будь Тим закален общением со всевозможными профессорами, докторами и чиновниками, даже мог проникнуться пиететом к своему начальнику. Но нет. Тимофей в силу обширного круга знакомств и связей своей семьи успел в свои молодые годы побывать на разных мероприятиях и повидать, а то и пообщаться в разными людьми, обличениями властью любого уровня. Поэтому пасовать перед заведующим не собирался. Что тоже не добавляло ему плюсов в глазах Константина Михайловича.
- Здравствуйте, Константин Михайлович.
-Здравствуйте-здравствуйте, Тимофей Алексеевич. Проходите, присаживайтесь. Сегодня я до обеда свободен, готов ввести вас в курс дела и определить объем работ на ближайшее время, - спокойно произнес заведующий и только тот факт, что он не протянул руку для приветствия, говорил о его настоящем отношении к появлению Тима в отделении.
После того, как Тимофей уселся в кресло напротив, продолжил:
- Согласно договоренности с вашим уважаемым батюшкой я принимаю вас в свое отделение на четверть ставки. К пациентам я вас, конечно же, не допущу. Вам выделили небольшой кабинет возле поста. Задания будете получать от меня или главной медсестры Тамары Васильевны. По выполнению работы отчитываетесь или мне или ей и можете уходить в свою хирургию.
Сцепив зубы, Тим сидел молча, чтобы не наговорить лишнего. Рассматривал в окно высокие деревья в парке клиники. Отец действительно отправил его на бумажную работу, перекрутив их договор по-своему. Но разговаривать с отцом надо дома, еще лучше заручится поддержкой мамы и деда. А сейчас, не подавая вида, что разозлен, улыбаться и идти в свой кабинет, проставлять печати на больничные карты. Тим не позволит позлорадствовать Константину Михайловичу на свой счет, не выдаст своего истинного отношения ко всему происходящему.