Прохоров набухал себе полную тарелку щей и уминал за милую душу с таким аппетитом, что и мне есть захотелось зверски, и я к нему тоже присоединился.
Валерон вывалился перед нами прямо на стол, икнул, выплюнув при этом звякнувший мешочек, и испуганно уставился на Прохорова, который замер с ложкой у рта.
— Если уж меня все равно спалили, налей мне супчика, — жалобно тявкнул Валерон. — А то так есть хочется, что голова кружится.
— То, что у тебя мозги не работают, я заметил, — едко бросил я.
— Ты мне? — почему-то шепотом спросил Прохоров.
— Нет, я этой наглой псине.
— А это кто?
— А это, Гриша, твоя клятва о неразглашении. Короче, без клятвы ты из кухни не выйдешь.
— Уверен? — скептически спросил Прохоров.
Валерон зевнул так, как он это умел, почти вывернувшись наизнанку и показав длиннющие зубы.
— Без вариантов, — честно сказал я. — Слишком многое на кону стоит. Можно сказать, судьба мира.
— То, что ты непростой парень, я давно понял, но чтобы настолько… — покрутил Прохоров головой и осторожно указал пальцем в Валерона. — Енто че, из тварей зоны?
— Нет, это мой магический помощник. Он слишком приметный, поэтому я его не афиширую.
— Не чего?
— Не показываю посторонним. Так что либо ты не посторонний, либо…
— Клятву, значится… — Прохоров задумался. — Можно клятву. Токмо у меня условие будет.
— Какое?
— Когда ты князем будешь, дашь мне дворянство. Наследуемое.
А губа у него не дура, однако. Князья действительно могли давать дворянство, только безтитульное и пользовались этой возможностью редко.
— Гриш, я князем не буду. Я если и в очереди, то где-то в самом ее конце — так что рассчитывать на это не стоит. И за клятву неразглашения это слишком жирно.
— Я клятву верности дам, — предложил Прохоров. — Я ж почти целитель, чутка подучиться — и все. Тебе ж верный целитель нужен? Нужен. Вот я им и буду. И вообще, я на все руки мастер.
— Бери, пока предлагает, — тявкнул Валерон. — Заменишь «когда» на «если» — и можно обещать все что угодно.
— Это обман. Партнеров не обманывают, — возразил я.
— Ты к чему? — спросил Прохоров, для которого тявк Валерона был непонятен.
— Разговариваю с помощником. Он предлагает заменить в твоей фразе «когда» на «если», то есть по факту обмануть, потому что князем я не буду.
— Ты ж с княжеской семьи?
— Я нынешнего князя даже не видел ни разу, как и его наследника. А уж мне вообще не светит быть князем никогда.
— Так-таки никогда?
— Шанс есть, — признал я, — но очень низкий.
— А коли есть, так я согласен. С меня клятва верности, с тебя — дворянство, ежели станешь князем.
— Клятва верности тебя ко мне привязывает, — напомнил я. — Клятва о неразглашении — нет.
— Дык обоюдно привязывает-то. Чуйка моя прям орет, что нужно тебя держаться — и будет удача. А чуйку слушать надо. Вот не послушал с девкой той, когда чуйка орала, что от этой шаболды держаться подальше надо, — и поехала моя жизнь под откос. Так что клятву верности дам, но обоюдную.
— Гриш, меня убить могут. За мной Черное солнце охотится. Будешь рядом — убьют и тебя.
— Мной подавятся. Кто не рискует, тот не выигрывает, — усмехнулся Прохоров. — Петь, один ты не сдюжишь, а вместе мы сила. Токмо дворянство хочу, ежели все сложится. А не сложится — значится, не судьба.
И как я ему ни пытался пояснить, что князем мне не быть, Прохоров уперся и стоял на своем. А потом сказал, что на крайний случай его устроит и торговое партнерство, если дворянства не будет. Потому как мы оба весьма перспективные артефакторы. Вот так.
Валерон сидел с необычайно хитрой мордой, и я заподозрил, что он намеренно вылез перед Прохоровым, чтоб поставить нас перед фактом. Терять столь талантливого повара мой помощник не хотел.
Глава 30
Поскольку я честно предупредил Прохорова обо всех рисках и он их принял, причин отказывать человеку у меня не осталось, хотя зол я был на Валерона здорово. Кой черт он решает что-то за меня? Для меня любой посвященный человек сейчас — лишний груз. Можно сказать, гиря на ногах, которая меня замедляет. И это странное обещание, которое Прохоров с меня вытребовал, с личным дворянством. Оно тоже на мне повисло, давая некую неудовлетворенность.
Хотя Прохоров оказался не только наглым в своих желаниях, но и деятельным и полезным. Унитаз мы с ним заменили довольно быстро, причем вместе со снятием разбитого, для демонтажа которого потребовался раствор, растворяющий герметизирующую субстанцию. Он и банка герметизирующей пасты входила в комплект, купленный Прохоровым. Болты там тоже нашлись, и это хорошо, потому что старые проржавели, и, хотя мне удалось их выкрутить, не сломав, повторного использования они, скорее всего, не выдержали бы.