— Говорил. И она еще в силе, — ответил Абесибо.
— Не имел ни одной мысли о бегстве, достопочтенные, — натянуто улыбнулся Юлиан. — Я уже должен был явиться к господину. Прошу вас, дайте мне возможность прийти не слишком поздно, чтобы не увеличивать наказание и…
— Никто не давал тебе права голоса, раб! — грубо оборвал Абесибо. — Знают ли, что ты зашел так далеко? Уверен, что охрана, которая должна сопровождать тебя, потеряла тебя из виду. А сам ты должен был вернуться до последнего звона колоколов. Советник обязан будет согласиться: ты хотел сбежать. Стража! Позовите стражу!
Пока Юлиан стоял прижатым к стене овощной лавки, от свиты архимага отделился один слуга и побежал дальше по мостовой, ища глазами городскую охрану. Вокруг то и дело скрипели ставни. Это любопытные горожане смотрели на происходящее из окон домов, чтобы потом разнести слухи со скоростью птицы.
Однако Юлиан не растерялся и ответил:
— Прошу извинить меня, достопочтенный, но вы забываете, кому я принадлежу. А принадлежу я советнику, на которого распространяется священный закон о неприкосновенности имущества. И только достопочтенный Ралмантон будет решать, насколько далеко мне дозволено отходить и как поздно я могу миновать Золотые ворота. А не вы…
Дайрик удивленно усмехнулся от такой наглости и бесстрашия.
— Вот мы и узнаем у твоего хозяина, — сказал Абесибо, — дозволял ли он тебе расхаживать после колоколов «тишины» по городу.
— Дозволял, — ответил Юлиан. — И очень удивится оттого, что вы задержали меня, посланного по его требованию. Я был отправлен в алхимическую лавку и имею на руках доверительную грамоту достопочтенного Ралмантона, скрепленную к тому же достопочтенным Обараем. Тем более хочу заметить, что второго колокола еще не было.
И он невозмутимо распахнул суму и достал оттуда доверительную грамоту о покупке алхимических ингредиентов в лавках на улице Ядов. Затем он растянул ее перед окном паланкина, показывая личные печати. На его лице не мелькнуло ни тени страха. Между тем за поворотом уже грохотал караул, который вели слуги архимага. В это же время гулким звоном по городу разнесся еще один колокол «тишины», доказывающий правоту раба. Не задержи того консулы, и он бы действительно успел попасть за Золотые врата, которые пестрели фонарями в конце мостовой.
Дайрик всмотрелся в подтвержденную им же грамоту для покупки алхимических ингредиентов и прищурил глаза. А когда из-за угла показалась охрана советника и приблизилась к Юлиану, Дайрик заметил и это. Хмыкнув, он деликатно обратился к архимагу в паланкине:
— Достопочтенный Наур, мы и так задержались из-за давки перед храмом. Нам бы следовало поторопиться, ибо завтра с рассветом снова сбор консулата. Такие дела, сами знаете, желательно вершить исключительно с ясной головой. Поэтому я не уверен, что сей раб стоит той чести, чтобы отнять у нас сон…
Не успел караул города подойти к расписному паланкину, как Абесибо Наур, понимая, что его притязания безосновательны и Юлиан сможет подтвердить свою невиновность, дал знак. Паланкин был поднят на плечи дюжиной краснолицых юронзиев. Когда его проносили мимо, архимаг снова выглянул из-за парчовой шторы:
— Ты уповаешь на защиту своего хозяина, раб. И оттого так смел. Только не забывай, что твой хозяин, к нашему величайшему сожалению, стар и болен, а ты еще молод. Если тебе думается, что с годами все забудется, то не надейся!
Юлиан усмехнулся и тихо ответил:
— Даже не смею предполагать такое, достопочтенный. Мне думается, вы и сами с этим согласитесь, если вдруг решите прогуляться у воды.
Глаза его мстительно блеснули. Ему вспомнился тот день на берегу пруда. И хотя он не злопамятствовал по мелочам, но обиды, наносимые тем, кого он любил, запоминались им всегда остро. И почему-то он пребывал в уверенности, что и Вериатель была того же мнения. Ответом на скрытую угрозу стало молчание. А Юлиан в душе обрадовался, что сейчас рабский обод на шее защищает его куда лучше, чем защитила бы даже сотня оберегов. Защищает, впрочем, только пока старик Илла жив и ни мгновением дольше.
Штора задернулась. Паланкин унесли двенадцать рабов. Ну а Юлиан энергичной походкой направился следом за ними, чтобы поспеть к особняку как можно скорее.
Когда Юлиан вошел в комнату, сидящие друг подле друга под звуковым щитом маг Габелий и веномансер Дигоро дернулись, потом, увидев, кто вошел, успокоились.
— О чем толкуете? — спросил Юлиан.
Маг лишь поманил его к себе рукой.
— Ты что-то долго… — заметили его соседи, когда Юлиан примостился рядом. Видимо, им хотелось пообсуждать слухи вместе.