Этот полукочевой, полуоседлый образ жизни придал их характеру некоторую двойственность. С одной стороны, живя в подземных лачугах, похожих на подземные жилища пресмыкающихся, они приобрели коварство и мстительную злобу змеи: при первом удобном случае они готовы ужалить… С другой стороны, жизнь в пастушеских шатрах на горах у водопадов, под открытым небом, среди гигантских скал, придала их характеру черты присущие дикарям и зверям.
Пастушеская жизнь при всей своей патриархальной простоте отличается также дикой жестокостью. Оседлая жизнь земледельца-работника вместе с трудолюбием развивает в человеке малодушие и трусость.
Армянин являлся хотя и родным, но испорченным сыном родных гор. Курд был любимым приемышем этих гор. Армянин не был ни совершенным земледельцем, ни совершенным пастухом. Курд оставался верен своему ремеслу — он был пастухом душой и телом. Поэтому он и господствовал, властвовал.
Пастухи всегда властвуют, как над своими стадами, так и над ближайшими народами. Первые властители над людьми были пастухами. Наш родоначальник патриарх Айк тоже был храбрым пастухом. В Тароне и Васпуракане армянин является и пастухом и земледельцем. Он ведет полукочевой, полуоседлый образ жизни.
В своих селениях он живет в подземельях, землянках, подобно зверю, живущему в логове. В поле, на пашне он вооружен лопатой и косилкой, в горах он вооружен ружьем и саблей. Двойственная жизнь сообщила его характеру двуличие. Он являлся одновременно и покоренным народом со всем присущим этому последнему терпением, но одновременно он был и буйным мятежником, когда обстоятельства складывались благоприятно для этого.
Поэтому-то Каро и говорил, что от этого народа еще можно ждать чего-то, что народ этот еще не умер, что он когда-нибудь свергнет иго курда.
И его соображения не были неосновательны. В Шатахе, Сасуне и Мокском крае армяне, не отличавшиеся по укладу своей жизни от курдов, были совершенно независимы и самостоятельны. Очень часто они соединившись с курдами, грабили те или иные области. И удивительно то, что при этом они не щадили и своих единоверцев-сородичей. Сасунский армянин, раз обнаживши меч, не вложит в ножны, пока не омоет его кровью своего противника. Он с трудом обнажает меч, но обнажив, он уже не останавливается ни перед чем и действует решительно и беспощадно.
В этом краю, как я заметил, сердце каждого армянина подобно потухающему костру — стоит только немного раскопать пепел и тотчас появляются все новые и новые искры, немного бы пищи им, небольшое дуновение и пламя уже вспыхнет, огонь разгорится. Рана не так опасна, когда раненый чувствует боль — это признак жизни. Армяне в Тароне и Васпуракане не окончательно замерли. Они еще чувствовали в своем сердце раны, нанесенные грубой рукой деспотизма. Поэтому в их сердце всегда кипит яд мести. К этому побуждала их не столько любовь к родине, или самолюбие, сколько преследования, которым подвергались со стороны мусульман их религия и церковь. Армянин все вынесет, все вытерпит, но он не вынесет и не потерпит притеснений своей церкви, своей единственной святыни. Церковь — цель жизни армянина, его высший идеал. Каро хорошо знал слабую струнку армянина и его свидание с настоятелем монастыря апостола Варфоломея имело тайную цель. Я бы этого не знал, если бы случайно не пришлось мне осведомиться наполовину с его замыслами.
Как уже известно читателю, Каро вместе со своими товарищами отправился в монастырь апостола Варфоломея, обещая через несколько дней вернуться обратно. Но вот прошло уже больше недели, а от него не было никаких вестей. Старый охотник сильно беспокоился и не знал чему приписать это опоздание. Однажды ночью прибыл к нам человек, одетый по-курдски, и передал охотнику письмо. Я только тогда и узнал, что охотник грамотный человек. Узнав, что письмо прислал Каро, он с жадностью начал читать. Я сидел рядом с ним, но он ничего не сообщил мне о содержании письма и как бы забыл о моем существовании. Прочитав письмо, он велел Мхэ оседлать коня и приказал Маро принести ему его оружие. Все это в доме Аво было обычным явлением, поэтому Маро принесла оружие и даже, когда охотник сел на коня, она не спросила отца, куда он едет. В это время старик, заметив меня, сказал:
— Я вернусь через несколько дней.
Посланный Каро отправился вместе с охотником.
Когда я вошел в комнату, Маро с обычной улыбкой на лице сказала мне: