- Вам… тебе сколько? - поняв, что он не понимает, о чем она, уточнила: - Кофе. Ложек кофе?
- Как и тебе. - сглотнув, ответил Ян.
- Я не буду. - едва слышно прошептала Линда, - Мне завтра на работу.
До Яна не сразу дошел смысл сказанного. Он не мог сосредоточиться, не мог думать. То ли от выпитого недавно виски, или может от того, что после пережитого волнения за паренька, мысли его путались. Почему-то вспомнилось, как он по ошибке, а потом и в пьяном угаре, принял Линду за свою жену. А сейчас не мог понять, с чего он решил, что они похожи. Все, что было общего у них, это цвет волос, и может быть рост. Но на этом все. Так почему, он не может отвести от нее глаз? И почему она так странно смотрит на него? И тут он насторожился.
- На работу? - как идиот, переспросил он. - Так какого ты тут возишься со мной!? - соскочил он с табуретки, но тут же пожалел об этом.
Линда дернулась, выронив чашку. Та разлетелась на осколки, разорвав уютную тишину, словно бомба. Зажав ладонью рот, Линда побелела, как полотно. Ян успел заметить в ее глазах ужас, прежде чем она бросилась на колени, и начала судорожно собирать осколки. Ян и сам был в ужасе от того, что наделал, и не думая, стремительно подошел Линде. Руки плохо ее слушались, осколки выпадали из дрожащих пальцев, но она продолжала их собирать. Пара мелких порезов уже прочертили красные полоски на ее ладонях. Ян наклонился, схватил Линду за плечи и поднял на ноги. Может ему и показалось, но от выражения ее лица, он, наверное, дрожал не меньше чем девушка. А потом она заговорила, и Ян понял, что он вовсе не дрожал. Его просто трясло.
- Я все уберу. Уберу. Я сейчас уберу. - как безумная повторяла она.
- Линда. - стараясь говорить как можно ровнее, Ян немного ослабил захват своих пальцев на ее плечах. - Линда. Не надо. Все хорошо. Слышишь? Все хорошо. Это ерунда. Все хорошо.
Она не двигалась. А потом замолчала. Просто смотрела на него какими-то пустыми глазами. А он все повторял ей, что все хорошо. Что разбитая кружка, ничего не значит. Он говорил что-то еще в том же роде, пока открывал кран с холодной водой. Пока промывал ранки на ее руках. Потом выключил закипевший чайник и отвел Линду на диван. Она молча сидела, пока он делал для них кофе, сам пытаясь немного прийти в себя. Он осторожно вложил в ее руки чашку с горячим напитком и дождался, когда она сделает первый глоток. Потом и сам присел, но не смог сделать и глотка.
- Мне жаль. - услышал он усталый голос Линды, в котором чувствовался стыд.
- Мне тоже жаль, Линда. - ответил он, подразумевая не разбитую чашку, и даже не ту сцену, свидетелем которой только что стал. - Ложись спать. Тебе надо отдохнуть.
Ян оставил нетронутый кофе на столике и поднялся. Больше Линда не произнесла ни слова. И он был этому рад. Он должен был уйти. Ему надо было выйти из этого дома, уйти от этой женщины. Он хотел снова остаться один.
21 глава
Впервые за очень долгое время Линда чувствовала себя в безопасности. Не сказать, что она не волновалась. Было много того, из-за чего она могла бы переживать, но сейчас, сидя на, теперь уже новеньком, крыльце, Линда позволила себе немного расслабиться. Она чувствовала, как вечернее солнце греет ее плечи, легкий теплый ветерок, хоть и не приносил облегчения от жары, но приятно ласкал разгоряченную кожу. Линда знала, что веснушек станет гораздо больше после таких солнечных ванн, но ее это нисколько не волновало.
Надо было встать, и помыть стаканы из-под холодного чая с лимоном, который она вынесла, чтобы утолить жажду детей, игравших на лужайке, и напоить Яна с Саймоном, усердно пилившим рейки, для лестничных перил. Но она продолжала сидеть и смотреть на детей. Как давно она не наслаждалась их беззаботным смехом, и не видела, чтобы они так свободно играли.
Сара дремала на покрывале, расстеленном прямо на траве, утомленная играми. Линда вынесла большой, во многих местах, прохудившийся зонт, который она нашла на чердаке, и Ян воткнул его возле Сары, чтобы оградить от палящего солнца. Дора и Курт играли, строя домики из ненужных деревяшек, оставшихся от ремонтных работ Яна. А Саймон с важным видом придерживал рейки, пока Ян распиливал их по нанесенным меткам.