Стыд и отвращение вскипают во мне, и я чувствую себя ужасно из-за своего поведения. Элай этого не заслуживает.
Его глаза сканируют меня, а затем устремляются обратно к моей руке. Кровь отливает от моего лица, когда он тянется к ней.
— Что случилось с твоей рукой?
Я быстро отхожу от него и иду к задней двери. Когда я оказываюсь снаружи, то смотрю вниз. Там крошечное пятно крови. Я начинаю заворачивать рукав, чтобы он прикрыл пятно.
Элай хватает меня за руку, не давая свернуть его.
— Я задал тебе вопрос, Куинн, — мрачно рычит он.
Я всё ещё не отвечаю, поэтому Элай поднимает мою руку и задирает рукав вверх. К моему ужасу пластырь ускользает с материалом, раскрывая мою глупость пристальному взгляду Элая.
— Что случилось?
Его голос низкий, и я знаю, что нужно придумать что-то прямо сейчас, иначе всё станет ужасно.
— Я резала яблоко. Нож соскользнул, и я порезалась.
Я не могу посмотреть на него.
— Это больше, чем надрез.
Я пытаюсь отстраниться, но вместо этого Элай притягивает меня ближе. Он забирает мешок из моей руки и бросает его на пол.
— Посмотри на меня, — говорит он ледяным тоном.
Я качаю головой, и моё сердце начинает снова бешено колотиться.
Элай хватает меня за подбородок и поднимает моё лицо. В ту же секунду, когда наши глаза встречаются, мои губы уже готовы выпалить извинения.
Боль омрачает его глаза, и на правой стороне его челюсти начинает дергаться мышца.
— Почему, Куинн?
Я опускаю глаза не в силах видеть его разочарование. Я и так чувствую себя виноватой.
Но вместо того, чтобы говорить мне, какой я ужасный человек, Элай берёт меня за руку и тянет обратно в дом. Он продолжает идти, пока мы не добираемся до ванной.
— Садись, — шепчет он.
Я сажусь на туалет и смотрю, как он берёт аптечку из шкафчика.
Элай очищает порез, прежде чем обернуть вокруг него бинт. Это заставляет меня чувствовать себя ещё хуже. Теперь он убирает мой беспорядок.
Когда он заканчивает, то тянет меня с туалета к себе на колени, садясь на пол. Его руки обнимают меня, и он зарывается лицом в мои волосы.
Это последнее, что я ожидала от него.
Я чувствую, как новый вид боли расцветает в моей груди. Вместо того, чтобы кричать на меня и говорить, насколько я слаба, Элай заботится обо мне. Он слишком добрый, слишком нежный, и это убивает меня. Я бы чувствовала себя лучше, если бы он накричал на меня.
— Пожалуйста, поговори со мной, — шепчет Элай.
Я пытаюсь придумать новую ложь, которая заставит его почувствовать себя лучше, но из моего рта выходит лишь правда.
— Это больно, когда ты добр ко мне.
Элай отодвигается назад, и боль на его лице опустошает меня.
Я трясу головой, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы объяснить Элаю свои чувства.
— Я сделала это.
Я указываю на повязку, потому что даже не могу произнести это вслух.
— Я сделала это, потому что физическая боль отвлекает меня от настоящей боли.
Я кладу руку на свою грудь.
— Это то же самое, когда ты добр ко мне. Это другой вид боли.
— Почему тебе больно, когда я добр к тебе? Я не понимаю.
Так трудно объяснить то, чего даже сама не понимаешь.
— Я не… — я останавливаюсь на секунду, тщательно выбирая слова. — Я чувствую, что я этого не заслуживаю, Элай. Я ужасный человек.
Элай качает головой.
— Ты слышишь себя, Куинн? Ничего из того, что случилось той ночью, не было твоей виной. Ты же знаешь это, верно?
Моя грудь начинает болеть, и я закрываю глаза.
— Сначала всё, о чём я могла думать, это Рой, — шепчу я, и мой голос кажется пустым. — Но воспоминания о Рое начинают исчезать, Элай. Я больше не вижу его так же отчётливо. Я начинаю… — я открываю глаза и смотрю на него. — Забывать.
— Ох, малышка, — шепчет он.
Он откидывает мои волосы назад, а я смотрю вниз на свои руки.
— У меня кошмары про ту ночь, — говорю я так тихо, что не уверена, услышит ли он слова. — Роя больше нет в них. Там просто тот монстр.
Элай рычит. Его рука скользит по моей шее, и он крепко притягивает меня к своей груди.
Я держусь за него, изо всех сил молясь, чтобы он не устал от меня.
Начинает темнеть, но мы не двигаемся.
— Я не знаю, почему я это сделала, Элай. Это был момент безумия. Я не хотела, но как только начала, уже не могла остановиться.
Я зарываюсь глубже в него, пытаясь окружить себя его теплом и запахом. Когда я рядом с Элаем, темнота не так уж темна.
Он целует мои волосы и спрашивает:
— Ты не думала, что было бы лучше, если бы ты встретилась с кем-то?
— Нет! — рявкаю я, отталкиваясь от Элая. — Теперь ты говоришь, как мой папа.
Я встаю и ухожу от него.
— Твой отец волнуется. Я волнуюсь, — говорит он, следуя за мной. — Мы думаем, что сейчас тебе это нужно. Это может быть лучшим решением.
Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Мне просто нужно, чтобы он отступил.
— Так ты думаешь, что я должна обратиться к какому-то психиатру? Ты думаешь, что так будет лучше для меня? Ты думаешь, я сумасшедшая?
Я с силой толкаю Элая, просто желая, чтобы он остановился.
Он хватает меня за руки, и только тогда я понимаю, что набросилась на парня, который просто пытается помочь. Я схожу с ума.
— Боже мой, — шепчу я. — Элай, я не хотела срываться на тебе.
Такое чувство, что я вот-вот взорвусь, но никто так и не узнает о разрушительном хаосе, живущем внутри меня.
— Малышка, — шепчет Элай. Его голос звучит так же разбито, как я себя чувствую. — Я просто хочу лучшего для тебя. Если ты не хочешь говорить с кем-то, тогда поговори со мной или моей мамой. Мне всё равно, кричишь ли ты, пока ты выпускаешь это. Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь. Просто выпусти это. Не держи и не позволяй этому съедать тебя. Я был там, помни. Я был там с тобой.
Я преодолеваю расстояние между нами и обнимаю его. Что я сделала, чтобы заслужить такого, как он?
Я прижимаю лицо к его груди и шепчу:
— Когда я с тобой, то почти могу представить, что ничего из этого не произошло. Я чувствую себя нормально, и это заставляет меня чувствовать себя виноватой. Как я смею двигаться дальше, в то время как Рой мёртв? Прошло всего пять недель.
Элай отступает и обхватывает моё лицо.
— Исцеляться — это нормально, Куинн. Это не значит, что ты забудешь его.
Я выдавливаю слабую улыбку.
— Спасибо, Элай. Я собираюсь отправиться спать. Это был долгий день.
Он целует меня в лоб и говорит:
— Спасибо, что поговорила со мной.
Я поворачиваюсь и иду в свою комнату, но прежде чем войти, я говорю:
— Я постараюсь сильнее открыться. Спасибо за то, что терпелив со мной.
— Всегда.
Он смотрит на меня, пока я не закрываю дверь.
Мне действительно нужно что-то делать. Элай прав. Я не могу так продолжать.
***
Как только утром Элай уходит, я иду к дому его родителей.
Подойдя к дому, я вижу, что задняя дверь открыта. Внутри тихо, я стучу перед тем, как войти.
— Миссис Джексон? — зову я, заходя на кухню.
Через несколько секунд она выходит из-за угла и улыбается, увидев меня.
— Ты как раз вовремя к кофе, — говорит Миссис Джексон и начинает готовить две кружки.
— Спасибо.
Я нервно облизываю губы.
— Мне нужен совет.
Она улыбается мне, затем быстро заканчивает приготовление кофе. Протягивая мне кружку, она говорит:
— Пойдём, посидим на улице. Чудесный день.
Я следую за ней на веранду, и мы садимся на солнце. С приближением зимы утром намного прохладней.
Я делаю глоток кофе, прежде чем сказать:
— Спасибо вам за всё, что вы сделали для меня за последний месяц.
Она тянется к моей руке и сжимает её.
— Не стоит благодарности. Какой нужен совет?
Я глубоко вздыхаю. Это будет трудно объяснить, и я надеюсь, что она поймёт.