– Ну да. Нужно снять стресс, да и согреться хоть немного. Никак не могу привыкнуть к этому проклятому холоду.
– Не куплю водку, и не проси, – отрезала вдруг Таня. – Не хочу, чтобы ты пил! Это плохо и легче тебе от этого не будет!
Подобный ответ возмутил Стаса до глубины души. Не хватало еще, чтобы всякая козявка учила его жить!
– Ты что, будешь мне тут еще указывать, что мне делать, а что нет? – вскипел он.
Стас был уверен, что девчонка сейчас начнет шуметь, кричать на него и препираться. Но Таня среагировала совсем иначе.
– Не надо водки, пожалуйста! – воскликнула она, и Стас с удивлением отметил, что в ее голосе появились просительные, почти жалобные интонации. Ничего подобного он от нее еще не слышал.
– Да что такое-то? – не понимал Стас.
– Не надо, не пей! – продолжала умолять девочка. – Ты начнешь пить – и сопьешься… Я знаю, так со всеми бывает, кто попал в беду, я столько раз видела людей, оказавшихся на улице… И с тобой будет так же!
– Слушай, что за чушь ты несешь! – Стас повысил голос, собственный крик тут же отозвался усилением боли в плече, и лицо его перекосилось.
– Что ты меня сравниваешь с какими-то бомжами? – продолжал он уже тише. – Я не имею ничего общего с этими твоими… знакомыми. Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей ситуации! Да и не тебе об этом судить, ты еще слишком мала!
– А что с тобой случилось? – тут же задала вопрос девочка, в ее голосе теперь зазвучала язвительность. – Такого особенного, не как у других?
– Не твоего ума дело, – буркнул он.
– А раз так, – фыркнула Таня, – то я могу и не ходить за продуктами. И в аптеку тоже не пойду.
Отвернувшись от него, она вновь нырнула под стол, вытащила пакет с кусками булок и принялась жевать. В этом поступке виделась даже какая-то демонстративность. Похоже, девочка не на шутку обиделась.
Со стороны эта сцена могла бы показаться даже забавной, но Стасу было совсем не до веселья. Он вдруг осознал, что полностью зависит от маленькой нищенки – раненый, обессиленный, холодный и голодный, без связи с цивилизованным миром, средств к существованию и каких-либо надежд на спасение. Кроме Тани, ему некому помочь, а один он не в состоянии справиться с навалившимися на него несчастьями – как ни прискорбно это признавать. Потом, когда он встанет на ноги, он, конечно, найдет способ как-то связаться с Сергеем. Но до этого еще слишком далеко… Если такой момент вообще когда-нибудь наступит, если он, Стас, не сдохнет в этом бомжатнике от голода, холода и заражения крови… А сдыхать не хотелось. Очень не хотелось, даже несмотря на то что сил на борьбу за жизнь почти не было.
– Прости, Таня, я погорячился, – примирительно сказал Стас. – Я совсем не хотел тебя обидеть. Ты пойми, я сейчас в таком состоянии, сам не понимаю толком, что говорю… И водка мне нужна прежде всего затем, чтобы дезинфицировать рану. Иначе будет воспаление, и тогда мне уже ничего не поможет.
– Правда? Только за этим? – Это было удивительно, но девочка почти сразу же поверила ему. У Стаса даже мелькнула мысль, насколько она еще наивна, в сущности, совсем ребенок… Несмотря на тот образ жизни, который она ведет.
– Ты честно-честно не будешь пить? – настаивала Таня. – Честное слово?
– Если только совсем немного, – заверил Стас.
После этой клятвы Таня тут же сорвалась с места, отчего сразу можно было догадаться, что ей и самой не терпится поскорее отправиться за покупками и превратить нежданно упавшее с небес богатство в кучу яств.
– Я быстро-быстро схожу! – пообещала девочка. – Ты не скучай без меня, ладно?
– Если только совсем немного, – повторил Стас. Впервые за последнее время, за эти кошмарные сутки, ему захотелось улыбнуться.
Девочка убежала, плотно прикрыв за собой дверь комнаты, и он остался один. Было очень холодно, Стасу казалось, что он промерз насквозь, весь, от макушки до пяток превратился в кусок льда. При этом идей, каким образом можно хоть как-то согреться, вообще не появлялось. Пытаясь решить эту задачу, Стас протянул здоровую руку к шее и снял длинный кашемировый шарф. Этот шарф с ярким зелено-белым орнаментом подарила ему Олеся – кажется, это был единственный презент с ее стороны за всю историю их отношений. Стасу этот аксессуар не слишком нравился, он находил его расцветку излишне броской, а стиль слишком уж молодежным, но Олеся настаивала на том, что такие шарфы – последний крик моды, показала, как его сейчас принято носить (сложив пополам и продев концы в образовавшуюся петлю) и Стас иногда надевал его, чтобы сделать ей приятное. И сейчас неожиданно настал момент вспомнить Олесю добрым словом и мысленно поблагодарить за ее подарок. После вчерашнего контакта с забором шарф несколько пострадал, из него был вырван целый клок, к тому же он изрядно перепачкался, но это все казалось пустяками. Неловко действуя одной рукой, Стас замотал голову шарфом – к счастью, длины хватило. Усмехнувшись, он подумал, что похож сейчас на воина разбитой под Москвой армии, то ли немца в прошлом веке, то ли француза в позапрошлом. Но на внешний вид ему сейчас было наплевать, главное, что стало хотя бы немного теплее.