– Нет.
О том, что отдыхал в детстве только на море, в лучших пансионатах и гостиницах, он говорить не стал. Понимал, что ни к чему. Но к Тане, похоже, пришло настроение поболтать, и она продолжала свои расспросы.
– Стас, а у тебя есть семья? Жена, дети?
– Детей нет, – не слишком охотно отвечал он. – Жена когда-то была, но мы расстались.
– А почему?
Он пожал плечами – как объяснить это ребенку?
– Видишь ли, она совсем не интересовалась мной, моей жизнью, моей личностью…
– Понимаю, – кивнула Таня. – Ей от тебя нужны только твои деньги, да? На, возьми, я тебе еще булочку пожарила.
– А с чего ты взяла, что у меня есть деньги? – забрав булочку, Стас разыграл недоумение, но девочка ему не поверила:
– Ну что я, совсем дура? – возмутилась она. – Это же по всему видно. Твое пальто, костюм, ботинки…
– Ну да, в общем, ты права, – не стал отпираться Стас, с наслаждением жуя горячую булочку. – И насчет денег, и насчет жены…
Он был уверен, что девочка сейчас начнет расспрашивать его, кто он и чем занимается, однако она спросила совсем другое. Аккуратно сняв с кирпичей закипевший чайник, который держала за ручку через рукав куртки, девочка налила воды в две пластиковые плошки с лапшой, снова закрыла их крышками и поинтересовалась:
– И что же, с тех пор ты совсем один?
– Нет, почему же… – пожал плечами Стас. – Я не один. У меня есть подруга, восходящая звезда эстрады. Олеся захотела стать певицей, и я стал ее раскручивать.
– Конечно, она очень красивая, – это прозвучало скорее как утверждение, а не как вопрос.
– Да, Олеся очень эффектная, – согласился он. – На нее многие обращают внимание.
– А что она за человек? – не унималась Таня. – Она не такая, как твоя бывшая жена? Она любит тебя, а ты ее? Она интересуется тобой, твоей жизнью?
Этот шквал вопросов поставил его в тупик. Стас задумался.
– Нет, – сказал он, помолчав. – Она такая же, как моя бывшая жена. Они даже внешне похожи почему-то… Только Олеся моложе.
– И что ж тогда? – хмыкнула Таня. – Стоило менять шило на мыло? По-моему, лучше быть одному, чем с такой женщиной. Я думаю, дешевле обойдется. Во всех смыслах.
– Видишь ли, девочка, – начал он, затрудняясь подобрать нужные слова. – Мужчине трудно быть одному. Ты просто еще слишком мала, чтобы понимать такие вещи…
Но Таня только фыркнула в ответ:
– Когда вы, взрослые, так говорите, это значит, что вам просто больше нечего сказать! Все я прекрасно понимаю. Знаешь, сколько всяких разных парочек я тут, в особняке, видела-перевидела, пока тепло было… Ладно, давай лапшу есть, уже готово.
Настоявшаяся в кипятке лапша с курицей (так, во всяком случае, было указано на крышке) показалась Стасу воистину пищей богов. Он, обжигаясь, хлебал ее пластиковой ложкой и жалел только об одном – что порция так мала и закончилась столь быстро.
Потом Таня вновь заставила его раздеться, пока тепло, осмотрела и промыла рану и радостно сообщила, что, как ей кажется, стало чуточку лучше. А после перевязки Стаса неудержимо потянуло в сон. Он скрючился на куче картонок, которая показалось ему вполне сносным ложем, завернулся в пальто, нашел удобную позу, в которой раненое плечо почти не беспокоило его, и буквально провалился в вязкую, непроглядную тьму. Ушел на дно, как водолаз в свинцовых ботинках. Наверное, поэтому и сон у него был тяжелым, поистине свинцовым.
Глава восьмая
За семь дней до Нового года
В то время, когда Стас Шаповалов уже давно спал в развалинах особняка, неловко скрючившись на куче разломанных картонных коробок, совсем неподалеку от него, в недавно открывшемся рядом с Тверской ночном клубе «Twilight» только начиналось веселье. Олеся прикатила сюда на своем джипчике «Сузуки» как раз вовремя, чтобы поспеть на мужской стриптиз. После красочного шоу, как всегда, вызвавшего бешеный восторг у порядком уже разогретой публики, Олеся выскочила на танцпол, где оторвалась по полной. За свой столик она вернулась уже не одна, а в компании только что обретенного кавалера – затянутого в черную кожу смазливого крашеного блондина с серьгой в правом ухе, который представился ей как Тони. Опрокинув с ним по паре коктейлей, Олеся, в которой уже плескалось немало выпитого с утра спиртного, окончательно расслабилась и наконец-то сумела настолько забыться, что почти перестала горевать о сорвавшейся поездке. Но все-таки пожаловалась Тони:
– Прикинь, у меня со вчера настроение такое говенное…
– Чего так? – Парень, который тоже был далеко не трезв, а может, слегка и под кайфом, не без труда сфокусировал на ней свой взгляд.
– Да папик мой меня кинул…