— Да.
Здание. Какое здание?
— Это был магазин мотоциклов, помнишь? Ты поехала, чтобы добраться до вечеринки в честь твоего дня рождения.
— Моего дня рождения, — я чувствовала подступающие слезы.
— С днем рождения, Майя.
Я чувствовала себя обезвоженной, усталой. Подождите, где я?
— Майя, — мои руки были чем-то обернуты, я думаю, что кровотечение прекратилось, — Ты помнишь, что случилось?
— Да… — я нахмурилась, глаза были закрыты повязкой, и я видела лишь проблеск движения под ней. Черные туфли и перекатывания назад-вперед, назад-вперед. Они были покрыты кровью. Моей?
— Я попала в аварию.
— И счастлива, что осталась живой, — произнесли мы в унисон.
— Тебе повезло, — прошептал Ник. — Хорошо, что твой отец нашел тебя. Когда он увидел случившееся, то очень беспокоился.
— Мой отец?
— Майя, как ты относишься к мороженому?
— А? — мой рот наполнился слюной. Я хотела чего-нибудь выпить и немного поесть. Почему меня никто не кормил? Почему у меня завязаны глаза?
— Мне оно нравится, — наконец ответила я.
— Мне тоже, — он вздохнул, как будто эта мысль опечалила его. — Сейчас я собираюсь снять с тебя повязку... Это поможет тебе почувствовать себя намного лучше.
— Я могу уйти?
Он заколебался.
— Еще нет, я хочу сделать тебе подарок. Помни, что ты почувствуешь себя намного лучше, как только повязка будет снята...
— Я почувствую себя намного лучше, — повторила я, затем потрясла своей затуманенной головой. — Ты сказал про подарок?
— Чтобы ты не помнила боль... Так что, когда ты будешь спать, тебе будет сниться свет.
Я кивнула, мое тело дрожало, но я не была уверена отчего — от страха или волнения.
— Я бы хотела этого.
— Кроме того, — он опустил мою голову, ослабив повязку, — ты прекрасно со всем справилась, поэтому заслуживаешь подарка. Ты была храброй, такой смелой. И я хочу вознаградить тебя за эту храбрость.
— Правда?
Повязка спала.
Его маска была белой, и выглядела так, будто была сделана для средневекового маскарада. Нос был удлинен, как минимум в десяти сантиметрах от его лица, опущен вниз, а рот открыт, чтобы я могла видеть его полные губы и ослепительную белозубую улыбку. Темно-карие глаза смотрели сквозь два больших отверстия, расположенных рядом с носом.
— Ты снимешь маску?
— Я не снимаю маску.
— Не можешь?
— Я этого не делаю, — произнес он, легко улыбаясь. — Для тебя с удовольствием, но не могу.
Мое тело было уставшим, невероятно тяжелым.
— Ты устала, — сказал он. — Ты проспала больше тридцати двух часов.
— Что? — я попыталась спрыгнуть из стула, но мое тело было слишком тяжелым, слишком уставшим и наполненным болью.
— Автокатастрофа, — заявил Ник, — оказалась крайне травматичной для твоего организма.
— Со мной все будет в порядке?
— Конечно. Я опытный хирург. Ты будешь в порядке, но важно, чтобы ты не спала в течение следующих двенадцати часов, на всякий случай, как думаешь, сможешь это сделать?
— Да, — я кивнула один, два, три раза? Каждый раз, когда я двигалась, он подражал моим движениям. Это было странно, как будто я смотрела в зеркало, хотя это было смешно. Мой мозг говорил мне, что это смешно, но почему-то это успокаивало меня, заставляло думать, что он был похож на меня. Я хотела посмотреть вниз, но меня остановили, прикоснувшись к подбородку кончиками пальцев.
— Я бы не... Из-за аварии ты потеряла много крови.
— Ладно, — прошептала я, загипнотизированная его темными глазами и тем, как его ресницы, казалось, простирались за пределы белой маски. Он был прекрасен, как падший ангел.
— Ты великолепна, ты это знаешь?
— Нет.
— И молода, — вздохнул он почти разочарованно.
— Мне шестнадцать... Я думаю.
— Помнишь свой шестнадцатый день рождения? Авария? В твоей новой машине…
— Мой отец сказал мне не водить, — я нахмурилась. — Но я сделала это, потому что хотела попасть на вечеринку.
— Конечно, ты хотела попасть на вечеринку. В конце концов, ты опаздывала.