Но, как это часто бывает, уровень я так и не успел докачать.
Победа была близка. Но неожиданно мои сопартийцы остановились, после разрубленного на куски «паровоза». Мы сыгрались достаточно хорошо, чтобы мне не приходилось их подгонять. Но «танк» никуда не побежал, вызвав недовольное удивление на моём лице.
— Что вы стали, ёпта!? — выругался я. — Мне 5 % осталось. Давайте, поднажмите!
— Лёш, — обратилась ко мне Кассиопея. — Посмотри клановый чат. Там Дистин беснуется. Что-то непонятное с ним.
Я пробурчал себе под нос нечто нелестное, прищурился и вызвал клановый чат.
От Димона реально шёл непонятный поток бессвязных слов. Он эпистолярно кричал: «Ура!», «аха-ха», «абырвалг» и другие, более понятные, но менее цензурные слова. И спамил он их без остановки.
«Димон, раздери тебя Низбад!» — вклинился я с помощью «капс-лока». — «Чё ты орёшь?»
«У-а-а-а!!! Лё-ё-ёха-а-а!! Ты прикинь! Я карту создал! Карту, б…ть! „Эпическую“ карту сокровищ, на…й!!!»
Пару секунд назад мне казалось, что он, возможно, заболел. Что пребывание в игре на нём скверно отразилось, несмотря на практически ежедневные медицинские проверки, утверждавшие, что здоровью тестеров ничего не угрожает.
Но ничего подобного. Главный «начертатель» клана просто радовался.
«Я — первый! Первый во всём „двумирье“, кому это удалось! А-ха-ха-ха! У меня в контракте как раз пунктик есть. Теперь меня ждут бо-о-онусы!!!»
«Ты не прикалываешься?» — спросил Хельвег. — «Серьёзно?»
«В „эпик“ зашла, сука!!!»
— Вот это да, — сказал Ланцелот — «танк» в моей группе. — Я ж, помнишь, про «необычку» говорил? А это целый «эпик», если не врёт. Дела-а-а-а.
Я почесал подбородок и обречённо посмотрел на полосочку опыта, застывшую на 95-ти %-ах. Затем стряхнул ступор и написал:
«Немедленный сбор всего клана в КХ! Если это правда, выдвигаемся немедленно!»
«Правда, Лёха! Отвечаю — правда! Вскрывать даже боюсь… Аж, блин, не верится!»
«Жди всех! Сейчас прилетим! Ещё раз — все в клан-холл!»
Мы дружно использовали свитки телепортации и очутились в клановой базе. Сразу за нами с лёгкими хлопками начали появляться другие. Коротконогий гном выбежал из подвала, держа в руках, будто невероятную ценность, самый обычный свёрток бумаги. Единственным его отличием от обыкновенного свитка телепортации была магическая кайма фиолетового цвета по всей границе. Дрожащими ручищами Димон положил свиток на сидушку трона.
— Ё-моё, я всё еще не верю, — прошептал он, едва убрал руки.
— Впервые такое, да? — спросил Серёга.
— Даже про «редкие» карты не слышал, — признался Димон.
— А тебе как удалось? — поинтересовалась Стася.
— Немного слюны минотавра, замешанной с кресфолским перцем, многослойные краски из магазина, радужный налёт, «редкое» перо из хвоста алмазного фазана и куча переведённого папируса. Тупо подфартило, наверное. Кажись, с 12-й попытки. Остальной мусор вышел «обычный». А там — по пару монет если есть, то хорошо. Я их просто перерабатываю в чистые.
Я низко склонился над свитком, разглядывая фиолетовую окантовку.
— Ну что, старый ворчливый гном, вскрывай.
— Да боязно как-то. А вдруг там ведро дерьма?
— Не узнаешь, не похлебаешь, — пошутил Серёга.
Димон подошёл к трону, размял маленькие толстые пальцы, взял свиток и переломил печать. Окантовка исчезла, брызнув фонтанчиком фиолетовой пыльцы. Димон развернул карту и разложил на троне.
В клан-холле было ужасно тесно. Не потому, что не хватало места. А потому, что все спрессовались у трона и едва не задавили клан-лидера, когда клан-лидер склонился над картой.
— Блин, да не нависайте вы! — я поднялся с пола, куда меня уронили. — Имейте совесть!
Вольфрам и Хельвег немножко сдвинули толпу с помощью физической силы и известной матери. И только потом я смог рассмотреть карту.
Она меня разочаровала, в некотором смысле. Это была всё та же карта Южного Континента, прорисованная с топографической точностью. Я такую уже видел на форуме не один раз. Единственное отличие — крохотный красный крестик прямо в центре озера Апекс. Того самого озера, к которому с запада примыкала деревня Истбурн и с юга Сторожевой Лагерь, служивший вратами в Пустоши.