Мастер Пыток разогнулась и обернулась к зрителям: дознаватели стояли каменными изваяниями, не собираясь мешать профессионалу своего дела, хотя выражение лиц сохраняли скепсис: они не понимали целесообразность ее слов и действий. Женщина лишь усмехнулась.
– Я так понимаю, – нарочито спокойно начала Алисса. – Что пытал её никто иной как Эллисан.
Главный дознователь промолчал, хмуро смотря на женщину.
Зато у Донавана язык был развязан.
– Именно. Как догадались? – заинтересованно спросил младший дознаватель.
Дэбора-Билл криво усмехнулась и совсем некультурно ткнула пальцем в лицо девушки.
– Нос. У Эллисана есть какая-то нездоровая любовь к ломанию носов. И делает он это очень характерно: носовая перегородка ломается аж в двух местах, а это искривление на всю жизнь. В некоторых случаях даже идёт приданое в виде невозможности дышать носом всю оставшуюся жизнь.
Ниран Донаван присмотрелся к дышащей ртом преступнице и действительно заметил очень аккуратные, даже ювелирные переломы. Сразу вспомнился работник аналитического отдела, который в прошлом квартале костерил Мастера Пыток за её методы работы... У него ведь те же переломы...
Младший дознаватель сделал шаг в сторону от коллеги. И ещё полшага. И ещё чуть-чуть...
– Да хватит уже! – рявкнул Эллисан.
Алисса уже не смотрела на мужчин. Она всецело была поглощена маленькой глупышкой, которой была отведена роль пешки в большой игре. А ведь шпионка искренне считала, что выполняет важное поручение, хотя на самом деле являлась лишь разменной монетой в политических играх. «Глупый ребёнок, – с грустью подумала Алисса, вспоминая себя в её возрасте. – Вряд ли она что-то знает, никто не посвятил её в планы высокопоставленных господ». Но сентиментальность сразу же сменилась другим чувством – предвкушением.
Дэбора-Билл действительно была Мастером. Женщина страстно любила свою работу: вид человеческих страданий приносил ей невероятное удовлетворение. Мастер изучала свое ремесло годами, разрабатывала новые методы пыток, совершенствовала старые. Мастер любила ломать людей не только физически, она также ломала их изнутри: терзала душу, разрушала личность, давила на больное, уничтожала силу духа. Мастер знала, что физическое насилие порой не даёт ничего, кроме смерти подопытного, но если начать пытать не тело, а душу – результатов и информации будет куда больше.
Мастер Пыток никогда не брезговала психологическими приёмами. Невербальные касания, эмпатические волны, язык взглядов, который преподаётся только в Университете Космических Сил на планете Саторн – даже сама Алисса затрудняется ответить, чего ей стоило сбежать с той планеты живой и относительно невредимой.
Сейчас перед Мастером был подопытный, одна штука. По пути в пыточную женщина успела узнать о жертве несколько фактов, которые упустили из виду дознаватели. Жертву зовут Маиса Медемьянская, гражданка государства Ливаншир; была поймана на шпионаже за приближенным Правителя, Антуаном Бресс; притворялась горничной со звучным именем Мишель Арнесс, пыталась набиться Антуану в любовницы. И ведь действительно могло получиться: на фото горничная Мишель, в коротком рабочем платьишке и игриво рассыпаными по спине волосами, выглядела очень аппетитно. Только вот Ливанширская разведка подвела свое государство – даже не попыталась узнать сексуальную ориентацию Антуана. Видимо, подумали, что Бресс водит мальчиков в свой дом исключительно для того, чтобы кино вместе посмотреть.
Придурки.
Впрочем, это все лирика, а действительно важными вещами являлись возраст шпионки и её сиротское прошлое. Семнадцатилетняя Маиса была действительно несчастной: индуктивный склад ума, рано набившаяся циничность, высокое мастерство во лжи, готовность к любой прибыльной работе и другие навыки, полученные в приюте для брошенных, выделяли десятилетнюю Маису из толпы малолетних соплежуев. Информацию о том, где она была с десяти до шестнадцати лет найти не удалось, но это было и не нужно, да и не важно.
Мастер Пыток хмыкнула. Что больше всего ценят сироты? Сочувствие. Что болезнее всего переносят? Предательство. Что волнует семнадцатилетнюю девушку? Дэбора-Билл вспомнила себя в возрасте шпионки.
Поразмыслив пару секунд, Мастер приступила к работе.
Малолетняя преступница все это время сидела и с искренним восхищением взирала на Алиссу. Ей почему-то нравилось в этой женщине все: как пролегла между бровей складка, когда Дэбора-Билл думала, как дёргался уголок рта в подобие ухмылки, как загадочно темнели её глаза, будто она поднимает тьму внутри себя...