Хлоя разрушила все к черту, как только моя сестра положила на нее глаз. Ее взлом и проникновение заставили меня придумать ложь, от которой у Майи практически пошла пена изо рта от возбуждения. Настолько, что Майя проснулась в то же время, что и я, чтобы расспросить меня о Хлое. Я удовлетворил ее любопытство, потому что за последнее время с ней произошло достаточно дерьма. Если этот разговор сделает ее счастливой, я дам ей это.
— Хлоя кажется милой, — она хлопает ресницами.
Хлоя выглядит как преступница, которую нужно посадить за решетку, но я воздерживаюсь от перечисления фактов.
— Так и есть.
— Какая она?
— Коварная и хитрая.
Майя смеется.
— Напоминает тебя, раз уж ты держал ее в секрете сколько времени?
— Год? — это кажется солидным сроком.
— Год?! — кричит Майя в потолок.
— Как ты мог скрывать это от нас так долго?
Я поднимаю бровь и размахиваю руками в ответ на ее реакцию.
Она смеется.
— Ладно, правда. Но все равно. Хранить секреты от меня — это не круто.
Я пережил еще десять минут расспросов Майи. Пока что я выдумал увлечение Хлои по восстановлению автомобилей, нашу связь из-за фильмов ужасов и ее предпочтение шоколада в конфетах. По сути, я создал женскую версию себя, от которой моя сестра просто в восторге. Она так увлечена, что не понимает, насколько маловероятно сходство.
— Почему ты никогда не упоминал о ней раньше?
— Из-за того, как ты себя сейчас ведешь, — хорошее спасение, Санти.
— Mami — Мама с ума сойдет, когда узнает об этом.
— Не говори ей пока, — я не хочу, чтобы мама привязалась к моей фальшивой подружке. Той самой девушке, которая понятия не имеет, кто я такой, не говоря уже о моей семье и Формуле-1. Эта информация сама по себе повышает мой интерес к ней. А интерес — это плохо. Интерес ведет к увлечению, а я не могу увлекаться ни тем, ни другим.
— Я даю тебе две недели, чтобы ты сам ей все рассказал. Она в любом случае в круизе, так что не сможет броситься к тебе и бомбардировать Хлою, как бы мне этого ни хотелось. Но если ты не скажешь ей, это сделаю я, потому что я не дам тебе ни единого шанса избежать их встречи.
Я сглатываю комок в горле.
— Договорились. Значит ли это, что ты все-таки оставляешь Марко со мной?
— Да. Я думаю, он будет в хороших руках с тобой и Хлоей, — предлагает она певучим голосом.
Я подавляю желание застонать.
— Ты сделала такой вывод о Хлое из одного разговора с ней?
— Она работала в детском саду. Это лучшее рекомендательное письмо, которое я когда-либо слышала.
— Ты слишком доверчива. Слава Богу, что Ноа присматривает за тобой и Марко.
Майя открыла рот, чтобы заговорить, но звонок в дверь выдернул нас из кухни. Моя сестра открывает дверь, как будто она здесь хозяйка. Она притягивает Хлою в сокрушительные объятия и приветствует ее в доме.
Теперь я понимаю, почему Ноа пригласил Хлою на завтрак. Счастье Майи делает этот безумный план стоящим. Я готов на все, чтобы избавиться от грустного взгляда в ее глазах, когда я застаю ее в раздумьях.
Хлоя смотрит на нас двоих голубыми глазами оттенка деним. Я улучаю момент, чтобы оценить, как она выглядит при дневном свете в первый раз. Белое платье делает ее довольно невинной, но потрепанные кроссовки говорят о другом. Это говорит о том, что она, вероятно, ежедневно бегает и попадает в неприятности.
Она высокая, и мне нравится, что она достает мне до подбородка. Ее распущенные, черные локоны колышутся при движении, напоминая ночное небо с оттенками темно-синего, когда они переливаются на свету.
Боже. Она великолепна. Возможно, ей сходит с рук тонна незаконного дерьма, потому что ее красота способна отвлечь мужчину.
Я беру назад свои слова о том, что этот безумный план того стоит. У меня мгновенно возникает искушение вышвырнуть ее за дверь, судя по тому, как мое тело реагирует на ее близость. Кровь приливает к моему члену, когда она облизывает свои губки в форме бантика.
Не слишком ли поздно сказать, что мы расстались?
Она подходит ко мне и протягивает букет цветов, перевязанный оборванной лентой. Цветочный ряд варьируется от оранжевого до фиолетового, вперемешку со случайными лоскутками белого и зеленого. Ее улыбка привлекает мое внимание к маленькому белому шраму, пересекающему по диагонали изгиб ее верхней губы.
— Я собрала их в лесу, который ты называешь своим двором.
Какого черта она собирает цветы в моем дворе? Она что, какая-то бредовая принцесса, которая ходит с командой поющих животных?
Серьезно, откуда эта девушка и, какова политика возврата?
— Интересный выбор. Спасибо, — я подвигаюсь, чтобы взять их из ее рук. Наши пальцы касаются друг друга, нагревая мою кожу, как пламя.
Она покачивается на своих потрепанных кроссовках.
— Я подумала, что это может оживить место.
Ноа смеется, спускаясь по лестнице с Марко на руках.
— Для этого тебе понадобится больше дюжины цветов. Этот парень такой мрачный и угрюмый, ему нужна инъекция серотонина, чтобы пережить эту неделю.
— Я думаю, они прекрасны, — Майя глазеет на Хлою.
Я смотрю вниз на букет. Полевые цветы напоминают мне о ней, прекрасные в своей яркости и сдержанности. Я крепче сжимаю их, заставляя некоторые стебли случайно сломаться. Несколько лепестков падают на пол, и Хлоя в ужасе смотрит на них. Моя сестра вырывает букет из моих рук и хмуро смотрит на меня.
Черт.
— Мы будем продолжать болтать или кто-то хочет съесть блинчики, которые я испекла?
— Блинчики! — Марко извивается в объятиях Ноа.
— С шоколадными чипсами, — я выхватываю Марко из рук Ноа.
— Что скажешь, малыш?
Он кричит «да», когда я подбрасываю его в воздухе.
Я украдкой поглядываю на Хлою и вижу, что у нее открыт рот.
— Надеюсь, ты любишь блинчики.
— Ты не знаешь, любит ли твоя девушка блинчики? — Майя смотрит на меня суженными глазами.
Черт. Мне нужно больше стараться, чтобы всех обмануть.
— Мы обычно пропускаем завтрак, потому что у нас есть другие приоритеты, — пробурчал я.
Хлоя стонет, прикрывая глаза руками.
— Боже мой. Ты ведь не просто намекнул на то, что я думаю, ты только что сделал.
Пристальный взгляд Ноа тревожит меня.
— Раньше он любил ставить других в неловкое положение. Рад видеть, что эта очаровательная черта вернулась.
— Раньше? — Хлоя приподняла бровь. — Я бы тебе поверила, но за все время, что я его знаю, я не нахожу его смущающим.