Не буду врать, несколько слез радости покинули мои глаза. Но это было прекрасное зрелище, когда он не скрывал от меня свою истинную сущность.
Большое достижение Сантьяго напомнило мне о том, что Маттео тоже нужно время. Людям нужно пережить свои чувства. В конце концов, я сказала Маттео, что я его дочь, и это не совсем то, что можно легко переварить за один день. Поэтому, переосмыслив ситуацию, я снизила свои ожидания.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошел с тобой? — Сантьяго расхаживает по парадной части своего дома.
Я дважды завязываю шнурки на кроссовке.
— Нет. Я ценю твое предложение, но я думаю, что Маттео будет лучше, если я буду одна. Ты можешь быть немного отвлекающим, без обид.
Он не смеется над моей шуткой.
— Но я могу быть в другой комнате. Знаешь, на случай если я тебе понадоблюсь, как в тот раз.
Воспоминание о том, как Сантьяго помогал мне во время срыва, заставляет мою улыбку дрогнуть.
Я делаю глубокий вдох, отгоняя беспокойство.
— Ты живешь по соседству. Если что-то пойдет не так, я смогу дойти сюда меньше чем за минуту. Обещаю, если ты мне понадобишься, я позвоню.
Он проводит рукой по волосам, заставляя пряди разметаться в разные стороны.
— Ты ведь вернешься, когда что-то пойдет не так, правда?
— Если что-то пойдет не так. — Почему он такой нервный? Даже я волнуюсь не так сильно, хотя это мне предстоит разговор с Маттео после того, что между нами произошло.
— Точно. Если, — его голосу не хватает обычной уверенности.
— Эй, — я подхожу к нему и обхватываю за талию, заставляя остановиться. — Ты не должен бояться. Я приняла, что это будет не легко, и на этом все.
Его тело напрягается.
— Что ты имеешь в виду?
— Я понимаю, что Маттео нужно привыкнуть к мысли обо мне. У него не было времени подготовиться к этому, как у меня.
— Верно, — шепчет он.
— Да. Ничего страшного, если он взбесится раз или два. Я бы так и поступила, будучи на его месте. Этого следовало ожидать.
— В этом нет ничего ожидаемого, — ворчит он себе под нос.
Я смеюсь.
— Я скоро вернусь! Расслабься, — я отпускаю его и иду к входной двери.
— Хлоя, — зовет он.
Я берусь за ручку и оглядываюсь через плечо.
— Да?
— Что бы он ни сказал, помни, что ты мне небезразлична, хорошо? У тебя всегда будет место здесь, со мной, и ничто из того, что он скажет, не изменит этого.
От его слов в моей груди разливается тепло. Доброта, которой Сантьяго делится со мной — это то, к чему определенно можно привыкнуть. Я хочу к этому привыкнуть, что для меня впервые. Я жажду стабильности, которую он может мне предложить. Я жажду его, и точка.
Я ухмыляюсь ему.
— Мне нравится эта версия тебя.
— И какая же это версия?
— Та, в которую я влюблена, — я выскользнула из дома, оставив позади себя Сантьяго с выпученными глазами.
* * *
Маттео открывает ворота, как только я нажимаю на кнопку звонка. Я поднимаюсь по подъездной дорожке и стучусь в парадную дверь. Оштукатуренные стены окружают ухоженный дом, обветренный за годы на берегу озера.
Маттео открывает дверь. Его глаза медленно поднимаются от земли к моему лицу.
— Привет, Хлоя. Рад тебя видеть.
— Привет, — пискнула я.
— Почему бы тебе не зайти? — он открывает дверь шире, и я следую за ним внутрь.
— У тебя хороший дом, — говорю я, разглядывая фотографии в рамках на стенах. Бесчисленные фотографии Джованни висят в хаотичном порядке.
Мой взгляд не может задержаться на чем-то слишком долго, потому что я хочу впитать все. Это самое личное представление моем отце, помимо наших разговоров на работе и во время ужинов.
— Почему бы тебе не присесть? — Маттео указывает на диван напротив старого кожаного кресла. — Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?
Я качаю головой, сомневаясь в своей способности что-либо выпить. Нервы разъедают мой холодный фасад, пока Маттео устраивается в кожаном кресле.
Маттео молчит. Большая стрелка старинных часов с кукушкой тикает, заполняя тишину своим ровным ритмом.
Никто из нас не начинает разговор, и минуты проходят незаметно. Я нахожу неловкое молчание невыносимым.
Я делаю глубокий вдох, высасывая последние крупицы мужества, которые я могу найти.