Ее голова с грохотом ударяется о стену позади нее.
— Это официально. Я открыла лекарство от клаустрофобии.
— Оргазм?
Она хихикает. Ее рассеянность скрывает мою борьбу, когда я поднимаю себя с земли с помощью поручня. Я вздрагиваю от давления на ногу, шипение вырывается из моего рта, прежде чем я успеваю остановить себя.
Хлоя хватается за мою руку.
— Ты в порядке?
Нет ничего, чего бы я хотел больше, чем того, чтобы Хлоя забыла, что я другой. Меня не нужно опекать, так как она считает, что я не могу делать то, что может нормальный мужчина. К черту это. Пошло оно все к черту, потому что я покончил с этим дерьмом рядом с ней. Я — мужчина. Никакая травма или металлическая нога не помешают мне доказать ей это.
Я игнорирую ее вопрос, обхватываю ее рукой за талию и притягиваю к себе. Мои губы прижимаются к ее губам. Наш поцелуй обжигающий. Безумный. Требовательный. Как будто каждая клетка моего тела выполняет миссию по взрывному зажиганию.
Она обхватывает меня за шею и прижимается всем телом. Ее ноги обхватывают мою талию, и я упираюсь в нее своей эрекцией.
Она проводит рукой по моей груди и ложится на пояс моих брюк. Я опускаю голову в ложбинку ее шеи и стону, когда она приближается к месту, которое умоляет обратить на себя внимание. И я имею в виду умоляет. Вытекающая из моего кончика сперма кажется мне слезами радости. Прошло слишком много времени с тех пор, как я наслаждался таким искренним контактом — полным отчаяния и похоти. Я бы умолял на коленях о ее прикосновении, если бы это не делало меня похожим на какого-то урода.
Я замираю, когда образ Хлои на одном уровне с протезной ногой проносится в моем мозгу. Эта мысль убивает мое возбуждение. Я цепляюсь за ее руку и возвращаю ее обратно на шею.
— Зачем ты это сделал?
— Что сделал? — я двигаюсь, чтобы поцеловать ее снова, но она отстраняется.
— Остановил меня.
— Потому что не в этом суть сегодняшнего вечера, — я снова поворачиваю ее лицо к себе.
— Хватит нести чушь. Любой теплокровный мужчина позволил бы мне сделать то, чего я хочу, — темнота скрывает ее лицо, и мне не на что ориентироваться, кроме ее раздраженного голоса.
— Давай не будем говорить о других мужчинах, пока мои губы все еще сохраняют твой вкус.
Она рычит и толкает меня в грудь. Я отстраняюсь, и она соскальзывает с перекладины.
Ее каблуки стучат по полу, когда она прижимает меня к углу лифта.
— Ты боишься.
Я издаю саркастический смех, от которого у меня закладывает уши.
— Что? Это нелепо.
— Это потому, что у тебя маленький член, и ты боишься, что я буду тебя за это осуждать?
— Ты на самом деле ненормальная. Жаль, что я понял это только сейчас, — кого я обманываю? Я влюбился в ураган безумия, который представляет собой Хлоя Картер. Я хочу затеряться в ее буре и никогда не выходить оттуда.
— Сэр, если вы не поняли, что я сумасшедшая, после того как я вломилась в ваш дом, то вы сами виноваты в своем разочарование.
Ее замечание заставляет меня фыркнуть самым нелестным образом.
Она гладит лацкан моего смокинга, отвлекая меня теплом своей ладони. Другой рукой она снова ласкает мой член.
Я вздрагиваю, не в силах контролировать реакцию своего тела на ее прикосновения.
— Я же сказал тебе, что сегодня речь идет не обо мне.
— Пожалуйста?
Черт. То, как она шепчет это слово, заставляет мой член пульсировать под ее рукой. Только эта девушка могла попросить о возможности пососать мой член. Любые рациональные мысли покидают мою голову, когда ее ладонь двигается вверх и вниз по моей длине.
Я прижимаю свою руку к ее, останавливая движение.
— Одно условие.
— Какое? — ее голос намекает на волнение, и этот звук посылает еще один прилив тепла в мою грудь.
— Свет должен быть выключен.
Она оставляет мою эрекцию и нащупывает телефон, мгновенно выключая фонарик.
Темнота скрывает все, что я отчаянно пытаюсь утаить от Хлои в интимный момент. Ничто так не портит настроение, как вид моего обрубка вблизи.
Я просто… еще не готов к этому. Если бы я мог прятаться в тени во время секса до конца своей жизни, я бы так и сделал.
Хлоя прижимается мягким поцелуем к моим губам, привлекая мое внимание.
— Я удовлетворяю твою единственную просьбу, потому что жажду этого сильнее, чем желания раздвинуть твои границы. Однако не думай, что ты еще свободен от своих страхов, — шепчет она, в ее голосе звучит грубость, которую я нахожу необычайно сексуальной.
Я прислоняюсь к стене, желая увидеть ее на коленях передо мной. Но вместо того, чтобы позволить себе реальную картину, я представляю ее в своей голове, как яркий сон.