Рассказывая всякую ерунду, которую он, при желании, бы не смог понять, начинаю утренний осмотр. Как и всегда, первым делом кожа.
Осторожно отодвинув край майки, осматриваю спину, лопатки, крестец. Пролежней нет, но кожа в этих местах красноватая, значит, нужно перевернуть его и обработать. Задача не из лёгких, учитывая, какого Джон крупного телосложения.
– Ты, небось, из качалки не вылазил, да? – спрашиваю, приподнимая и поворачивая его набок. Подложив подушку под спину, беру с тумбочки специальную мазь и наношу тонким слоем на уязвимые места. – Чтобы девчонок соблазнять? Ой, брось, можешь не отнекиваться! Всё-то я про тебя знаю, ловелас!
Если бы кто-то услышал это со стороны, явно посчитал бы меня сумасшедшей.
Продолжая веселить саму себя дурацкими разговорами в пустоту, перехожу к гигиенической части. Сходив в прилегающую к спальне ванную, набираю в миску тёплую воду и разбавляю её небольшим количеством антисептического раствора. Поясница ноет от тяжести, но я игнорирую собственное состояние.
Взяв тряпочку, аккуратно протираю Джону лицо, шею, руки. Влажными салфетками – подмышки и грудную клетку. Осторожно раскрыв одеяло, вытираю ноги. Сглотнув, подмечаю, что они ещё сильнее похудели, а мышцы ослабли.
– Когда придёшь в себя, ты мне будешь обязан, понял? – наклоняюсь, заглядывая в его безмятежное лицо. – Ибо кому ещё, будучи в здравом уме, я стану обрабатывать рот?
Если его не чистить, начнут скапливаться бактерии, вызывая инфекции. Смочив специальную медицинскую губку в хлоргексидине, бережно поднимаю губу и провожу по дёснам, затем – по внутренней стороне щёк. Потом прохожусь по губам: они слегка сухие и потрескавшиеся. В завершение намазываю их бальзамом для смягчения.
Закончив с гигиеной, подмечаю, что Грей выглядит значительно свежее. Или мне так кажется?
В завершение утренних процедур подсчитываю запасы физраствора. Его хватит ещё на пару дней, но лучше закупиться сегодня.
Убедившись, что всё в порядке, со спокойной душой иду выпить стакан воды, а если повезёт – и позавтракать.
– Выглядишь невыспавшейся. Опять всю ночь аппараты мониторила? – Ной протягивает кружку с ароматным, дымящимся кофе, едва я успеваю войти на кухню. – Держи, взбодрись.
– Ага, у него поднялась температура. Были такие сильные судороги, что билась с ними почти до пяти утра, – с удовольствием принимаю божественный напиток, благодарно улыбаясь. Терпеливость – не мой конёк, поэтому, сделав слишком большой глоток, обжигаю горло. – Ауч, горячо-то как!
– Аккуратно, Делла, – смеётся он, отставляя свою кружку на столешницу. – Надо было меня разбудить, я бы подменил.
Ной – медбрат, помогающий мне с Джоном. По плану моего маниакального братца я должна была находиться здесь одна. Благо старый друг нашего покойного отца, дядя Паша, образумил его, объяснив все риски.
Одна бы я не справилась, поэтому именно Ной выполняет всю тяжёлую работу. Поднимать довольно-таки крупного мужчину на постоянной основе мне не по силам, но он справляется отлично.
Во избежание пролежней он меняет положение тела Джона каждые два–три часа, следит за мочевым катетером и промывает его. А ещё на плечах Ноя – чистка снега на территории и заготовка дров для камина.
– Ты дежурил предыдущие сутки, это было бы нечестно, – усевшись на барный стул, потираю лицо рукой. – Во сколько выезжаешь?
– Допью и сразу выдвинусь. По новостям было предупреждение о метели. Боюсь, если не успею до того, как начнёт заметать, застряну в городе на ночь, – помимо прочего, Ной раз в две недели ездит за продуктами и необходимыми медикаментами. – А запасы уже на исходе. Зря мы так затянули на этот раз, нужно было смотаться до снегопадов.
– Будь осторожен в дороге. Да и вообще… – в очередной раз даю напутствие и прошу его сильно не болтать с любопытными местными. Наше местонахождение – строгий секрет, и лишние вопросы нам ни к чему. – Список взял?
– Взял, – достав из заднего кармана джинсов сложенный листок бумаги, демонстрирует написанный мною от руки список. – Что-нибудь хочешь добавить?
– Нет, это всё, – отказываюсь, отрицательно цокнув. К составлению списков необходимого я подхожу очень щепетильно. – Только не забудь, как в прошлый раз, бинты для перевязок.
Ной уезжает в город, а я, допив кофе, возвращаюсь к Грею. Забравшись с ногами на кресло около его кровати, кладу голову на спинку, задумавшись.
Когда уже закончится этот день сурка? Одно и то же, по кругу.
В некоторые моменты я злюсь и ненавижу себя за то, что больше ничем не могу ему помочь. А ещё больше ненавижу Артёма за то, что он втянул меня в это. Я акушерка и должна помогать младенцам появляться на свет, а не выхаживать мужчину в коме после пулевых ранений. Как я вообще до такой жизни докатилась?