Матвей работал на левом берегу в стареньком, обшарпанном здании. Перед ним стена деревьев,вымощенная тонкими ветками. Эта своеобразная паутина будто бы хотела укрыть потрескавшиеся, выцветшие стены и обвалившуюся штукатурку от глаз людей. Так и не скажешь, что здесь находится контора, занимающаяся ремонтом квартир.
Прямо по коридору, третий этаж, дальняя дверь слева - такими были инструкции человека, который предстал передо мной в этой комнатушке с затхлым запахом сырости.
-Привет.
Матвей не скрывает радости, я впервые пришла на его работу, и впервые стала инициатором нашей встречи. Хотя мотивы мои не чисты.
Очень не чисты…
Оттягивать момент опасно для жизни - я могу передумать. Неспешно расстёгиваю пуговички пальто, не сводя с него многообещающего взгляда.
-Привет, а что ты… - он прячет руки в карманы, неловко прочищает горло, считывая мои импульсы. Я его смущаю? - Здесь делаешь.
-Я приняла решение, - верхняя одежда небрежной кучкой сваливается к моим ногам.
Мы в комнате местной отдыхающей. Он не двигается с места, пока я преодолеваю последние шаги. Поправляю ему воротник в деланной заботе, вдыхаю одеколон, который на каждый день рождение дарит ему мама. От раздражающего свербной нотки неосознанно морщу нос.
-"Да"? - шепчет он с надеждой.
Глаза удивительно большие, чистые и такие родные. Для меня они всегда были самыми добрыми и понимающими. Мой лучший друг со времен школы. Моя поддержка. Я просто-напросто не представляю себя без Матвея, не представляю свою жизнь…
-Да, - шепчу я и целую его в распахнутые от удивления губы.
Мы стремительно перемещаемся. Усаживаемся на старенький диванчик, пружины которого кряхтят под нашим весом. Матвей прижимает меня к себе напористо, и я иду на отчаянный шаг.
Касаюсь его через ткань тонких брюк. Облизываю губы, а Матвей тяжело сглатывает. В его глазах загораются искорки, которые с первых секунд, я распознаю искрами желания.
-Ева, что ты делаешь?
Я прижимаю его руку к своей груди и прикрываю глаза, вздохнув от того, как теплом наливается низ живота.
-Я только попробую, - шепчу тихо, порываясь вновь впиться в его липкие губы поцелуем, но Матвей отстраняется от меня на самый край дивана.
В серой комнате, в полуметре друг от друга я чувствую, что мы находимся ещё дальше. Я ошиблась. Это были не искры желания. А укора.
-Ты чего?
-Что в этом плохого? - говорю, скованно потирая пальцы.
Как же неуютно под его атакующим взглядом.
-Что плохого?! Это нарушение заповедей! - вскрикивает он, бешено вскакивая на ноги.
-В теории мы ничего не нарушаем. Я же не требую возлежания…
- Ева, я не узнаю тебя, что случилось? Ты то отталкиваешь меня, то прибегаешь с такими просьбами.
Я тону и искренне надеюсь, что ты подашь мне руку, но ты нависаешь надо мной и обвиняешь в моей слабости.
Мой друг. Моя поддержка…
-Прости, - говорю я вслух.
Матвей опускается передо мной на колени, поднимает мой подбородок, умоляя взглянуть ему в глаза. Он особенно нежен сейчас и нет больше того осуждения, пробежавшего между нами минуту назад.
Однако я всё помню. Помню, как в омерзении скривилась его губы, как в радужках сверкнуло возмущение. Его глаза больше не были добрыми и понимающими, они смотрели на меня так, как смотрят на падшую женщину.
-Терпение - золото, Евочка. У нас ещё столько ночей будет, я тебе обещаю, но после свадьбы.
Мы живём в прогрессивном обществе. Девушки, не скованные клятвами, отдаются когда и где этого желают, а мне для таких простых махинаций требуется связать свою жизнь с мужчиной. Навсегда. Шутка ли всё это?
-Раньше ты не была такой…
Руки подрагивают, меня трусит изнутри от нарастающего в комнате напряжения. Мы ещё не выясняли отношения. Мы ещё не касались этой темы. А сейчас, подумать только, я чувствую себя уязвлённо, рядом с человеком, которому должна безоговорочно доверять. Я сказала ему “да”...
-Какой такой?! - рявкаю я и мигом сжимаюсь под гнётом вины.
-Такой несдержанной, - смягчается Матвей.
Мне плохо. Мне душно. Я здесь задыхаюсь.
-Ева, скажи что нибудь…
-Я…- у меня перед глазами туман, всё такое мутное и расползающиеся. Беспорядочные мысли убегают, я пытаюсь их словить ладошками. Они ускальзывают от меня снова и снова. Лишь одну мне удается поймать. Беги отсюда. - Прости меня.
Я резко выдёргиваю свои руки из его - они больше не греют, отдают болью.
Подхватываю пальто и уношусь прочь.