Послышался скрип открывающейся двери, и в церковь вошел Лоуренс. Лицо его было непроницаемым, но глаза светились ожесточенным блеском.
Обменявшись короткими приветствиями, новобрачные подошли к алтарю. Епископ указал, какие места следует занять жениху и невесте, как вдруг откуда-то сзади послышался громкий, полный страдания возглас:
— Вивьен!
Девушка обернулась и увидела свою мать. Арабелла, одетая в ярко-желтое шелковое платье и такую же шляпу, спешила к ним по проходу. Она улыбалась, и это была первая частичка человеческого тепла, коснувшаяся Вивьен за последние три дня. Не думая о возможных последствиях, она вырвалась из рук герцога и оказалась в материнских объятиях.
— Вив, детка, ты в порядке? — прошептала Арабелла, взволнованно глядя на дочь.
— Да, мама, все хорошо.
Арабелла облегченно вздохнула.
— Спасибо, что пришла, — шепнула Вивьен. — Зная, как ты относишься к браку, я думала…
— Что я останусь дома? Глупышка! — рассмеялась Арабелла. — Ты моя дочь, и, как бы я ни относилась к браку, такое событие я не могла пропустить. — Она замолчала, силясь обуздать нахлынувшие эмоции, а потом легонько подтолкнула Вивьен к алтарю: — Иди, дорогая, произноси свои клятвы и будь хорошей женой. Ты ведь этого хотела, да?
— Да, но не таким способом. К тому же он этого совсем не хочет. — Девушка выглядела такой несчастной, что Арабелле ничего не оставалось, как прижать ее к себе и погладить по волосам.
— Успокойся, малышка, сегодня ночью он получит то, чего желает. Только пообещай мне, что на тебе не будет ничего, кроме простыни и улыбки. — Она лукаво подмигнула: — Обещаешь?
— Обещаю, — краснея, пробормотала Вивьен и вернулась к алтарю, заметно повеселев.
Несколько удивленный епископ откашлялся и спросил:
— Я вижу, к нам присоединилась новая гостья. Позвольте узнать ваше имя и то, кем вы приходитесь жениху или невесте?
— Я Арабелла Лерой, — звонко ответила Арабелла. — Мать невесты.
Епископ смущенно взглянул на Карлайлза, глаза которого метали молнии, и сказал:
— В таком случае ваше место здесь. — Он указал на скамью в первом ряду справа.
Арабелла бодро прошествовала вперед и, заметив женщину в удручающе сером платье на скамье слева, с вызовом ей улыбнулась, получив в ответ полный презрения взгляд.
Епископ призвал собравшихся к тишине, и церемония бракосочетания началась.
Герцог вложил руку Вивьен в ладонь Лоуренса и отошел. Этим символическим жестом он как бы передавал свою власть, как, впрочем, и ответственность за дочь, жениху.
Девушка была как в тумане. Вот Лоуренс произнес свою часть клятвы, а затем развернул ее к себе и надел на палец золотое кольцо с крупным рубином. Они посмотрели друг другу в глаза, и словно искра пробежала между ними. Все печали сразу отошли на второй план, осталась только страсть…
Отныне они муж и жена.
Епископ заколебался, не зная, предлагать ли жениху поцеловать невесту, но Лоуренс не нуждался в напоминании. Он схватил Вивьен за плечи и соединился с ней в долгом поцелуе, в котором было не только вожделение, но и вызов, злость и негодование. Словом, все, кроме счастья и любви.
Он оттолкнул ее от себя так же резко, как обнял, подошел к столу и быстро расписался в регистрационной книге. Когда с формальностями было покончено, Лоуренс повернулся к свидетелям и объявил:
— Мы с женой немедленно уезжаем в Сассекс. Надеюсь, вы понимаете, что в данных условиях о традиционном свадебном обеде не может быть и речи.
Он бросил свирепый взгляд на Гладстона, горький — на мать, подхватил Вивьен на руки и понес к выходу из церкви. Проходя через галерею, он неловко повернулся, и нога Вивьен задела одну из колонн.
— Лоуренс, пожалуйста! — ахнула она, но он уже вышел на улицу под холодный дождь.
Вивьен прижалась к нему и закрыла лицо руками, спасаясь от крупных капель. Лоуренс, не обращая на это ни малейшего внимания, донес ее до экипажа и поставил на подножку.
— Полезай внутрь, — сердито приказал он. — Я не намерен здесь мокнуть по твоей милости.
— Но я потеряла туфельку, — взмолилась она, усаживаясь на сиденье. — Она свалилась, когда ты вынес меня из церкви.
— Подумаешь! — хмыкнул Лоуренс и нетерпеливо постучал по крыше кареты. — Это всего лишь туфли, к тому же у тебя наверняка есть другие.
— Да, но не такие, — ответила Вивьен и удивленно посмотрела на него, словно видела впервые. — Эта пара была мне особенно дорога. — Девушка сняла с ноги вторую туфлю и прижала ее к груди.
Это был изящный башмачок из белой парчи, украшенный голубыми лентами и розочками, тот самый, что он ей подарил.