— Куда, во имя всех богов битвы, ты ведешь нас, женщина?
— Э-э, «ваше величество», он хотел сказать… Это действительно подозрительно похоже на спуск в подземелья.
Дасумия снова рассмеялась, на этот раз глубоким, сердечным смехом удовольствия.
— Держи эту руку там, где она есть, смелый воин... И нет, дерзкие господа, мы не идем к подземельям. У вас есть королевское обещание на этот счет!
Эл подкрался к следующей арке, как охотничья кошка, и выглянул из-за ее края как раз вовремя, чтобы услышать, как раздвигается невидимый за углом занавес из бисера. Из-за него вспыхнул свет; Эл рискнул, пересек комнату в тот угол и воспользовался еще одним шансом: открытый, освещенный путь, по которому они шли, пересекал еще одина занавес. Он мог бы спрятаться за ним и заглянуть в освещенную область, если бы сумел перебраться через открытый проход в нужный момент, чтобы его не заметили. Сейчас? Он метнулся, остановился и попытался восстановить беззвучное дыхание, и все это за несколько мгновений. Следующие пару мгновений он потратил, чтобы посмотреть, куда королева забрала свой улов. Ярко освещенное пространство за занавесками было всего лишь прихожей. Арка в дальней стене открывалась в место, освещенное красным, зловещим сиянием. По бокам этой арки стояли два стража в полной броне, с опущенными забралами и изогнутыми саблями, поднятыми в перчатках, — воины без ног, чьи обрубки лодыжек скользили в дюймах над каменным полом, не касаясь его. Люди называли их ужасами в шлемах: магически оживленные доспехи, которые могли убивать так же уверенно, как и живые воины.
Эл наблюдал, как они угрожающе двинулись вперед, но остановились по жесту королевы. Дасумия шагала между ними, не останавливаясь, таща за собой своих живых воинов, и Эл смело крался за ними, пристально наблюдая за этими поднятыми саблями. Прежде чем он добрался до ужасов в шлемах, они развернулись и поплыли за троицей, беззвучно убирая мечи в ножны. Эл замыкал шествие, двигаясь теперь очень осторожно. Комната за ней была очень большой и очень темной, ее единственный свет исходил от светящегося гобелена рубинового цвета в дальнем конце, гобелена, на котором был изображен черный символ, размером больше, чем многие дома, которые видел Эл: Черная Рука Бэйна. Проход, проходивший по центру храма, был уставлен жаровнями. Когда Дасумия проходила между ними, каждая пара сама по себе вспыхивала пламенем. Делвер и Инграт, очевидно, передумали насчет своей королевской ночи страсти. Эл отчетливо слышал, как они сглатывали и замедлялись, а Дасумия тащила их за собой. По обе стороны прохода стояли скамьи., Некоторые из них были заняты обмякшими скелетами в мантиях, другие — мумифицированными или все еще гниющими трупами. Эл нырнул в пустой ряд, низко пригнувшись к полу. Он знал, что должно произойти.
— Нет! — внезапно закричал Инграт, вырываясь из рук королевы и разворачиваясь, чтобы убежать. Он отчаянно застонал за мгновение до того, как Делвер вырвался из цепочки монет, начал свой собственный бег — и закричал. Два ужаса в шлемах парили прямо за ними, вытянув руки в перчатках, готовые сомкнуться на их горлах. Эти стальные пальцы манили их, а пустые шлемы наклонились ужасно близко. Застонав от отчаяния, двое гвардейцев повернулись лицом к королеве. Дасумия лежала на алтаре, приподнявшись на локте, и на ней было гораздо меньше одежды, чем когда она вошла в храм. Смеясь, она поманила их к себе.
Оба воина неохотно двинулись вперед.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ВКУСИТЬ ТЕМНЫЙ ОГОНЬ
Лучшее, что архимаг может сделать со своими заклинаниями? Использовать их, чтобы уничтожить другого верховного мага, конечно — и самого себя при этом. Мы посадим что-нибудь полезное на пепелище.
Например, редиску.
Альбрингундар Поющий Меч
из Мыслей о лучшем Фаэруне,
опубликованных примерно в Год Льва
Невидимые барабаны гремели и перекатывались, начиная неумолимый, неторопливый ритм, который сотрясал храм. Эл пристально наблюдал, как большая рука Бэйна — чуть выше человеческого роста и, по-видимому, вырезанная из какого-то черного камня — появилась в поле зрения за алтарной плитой. Ореол тонкого красного пламени поднимался и опускался вокруг её пальцев, и в их мерцающем свете, когда Дасумия легко спрыгнула с алтаря, Эльминстер увидел два длинных черных хлыста с металлическими шипами, лежащих скрещенными на алтаре, где она лежала. Удары барабана немного ускорились. В поисках лучшего обзора Эл натянул капюшон своей мантии, чтобы спрятать под ним лицо, и медленно поднялся в сидячее положение на своей скамье, став просто еще одной обмякшей фигурой среди множества трупов. Его разлагающиеся соседи, без сомнения, когда-то были жертвами здешних ритуалов. Делвер и Инграт — и, если на то пошло, сам один Эльминстер — вполне могли бы вскоре присоединиться к ним, если придворный маг Галадорны не будет действовать точно и быстро в ближайшие моменты.