— Я Карсус, как и ты Карсус. Если ты увидишь это, то меня, первого Карсуса, постигла беда, а ты, второй, должен идти дальше к славе. Изображение, казалось, двигалось вперед, но на самом деле оставалось над руной. Он беспокойно махнул рукой и продолжил:
— Я не знаю, что ты помнишь о моей — нашей —жизни; некоторые говорят, что в наши дни мой разум не совсем ясен. Знай, что многие маги нашего народа достигли великой власти. Самые могущественные из них, архимаги Нетерила, правят своими собственными владениями. Мой, как и многие другие — летучий город. Я назвал его в свою честь. Я самый могущественный из всех архимагов, Верховный Чародей. Они называют меня Карсус Великий.
Изображение пренебрежительно махнуло рукой, сверкающие глаза все еще были прикованы к трону. Призрачная женщина бормотала вместе со словами, которые она, очевидно, слышала много раз раньше. Что-то, что могло быть легкой насмешкой, заиграло на ее губах.
— Конечно, — продолжало изображение, — учитывая твое пробуждение, все это может ничего не значить. Возможно, я не был убит соперником или пострадал от чисто личной гибели. Карсус-город и слава самого Нетерила, возможно, пали в великой войне или катаклизме. Мы нажили много врагов, а величайшие — мы сами. Мы воюем между собой, мы, нетерезы, и некоторые из нас воюют внутри самих себя. Мой ум не всегда полностью принадлежит мне. Ты вполне можешь разделять это несчастье; следи за ним и остерегайся его.
Изображение Карсуса улыбнулось; сардонически изогнув бровь. Призрачная женщина улыбнулась в ответ. Карсус продолжал говорить. — Возможно, тебе не понадобятся мои записывающие заклинания, но я подготовил по одному для каждого зеркала, которое ты видишь на полу в этом месте. Серия уроков заклинаний, чтобы ты не столкнулся с опасностями этого мира, лишенный определенных заклинаний, которые я нашел критичными. Наша работа должна продолжаться. Только благодаря абсолютной силе я — мы — можем обрести совершенство... а Карсус существует, всегда существовал, чтобы достичь совершенства и преобразовать весь Торил.
Наблюдавшая за этим женщина рассмеялась коротким и неприятным лаем.
— Воистину сумасшедший Карсус! Судьба: изменить весь Торил. О, тебе определенно хватало способностей.
— Сейчас твоя первая потребность может заключаться в физическом исцелении, и я предвидел повторение этой потребности в будущем, в жизни, где тебе может не хватать верных слуг-магов или кого-либо, кому ты можешь доверять. Знай же, что прикосновение к зеркалу, которое вызвало этот мой образ, со словом «Далабриндар», исцелит все раны. Эту силу можно призывать так часто, как захочется, до тех пор, пока эта руна остается неразрывной, и она может служить любому, кто так говорит. Это слово — имя волшебника, который умер, чтобы это заклинание могло жить. Воистину, он хорошо послужил нам, и...
— Пустые слова, Карсус! — усмехнулась призрачная женщина. — Твой клон был обезглавленной мумией, украшавшей этот трон, когда я впервые увидела его! Интересно, кто убил его здесь? Мистра? Азут? Какой-то соперник? Или великий и несравненный спящий Карсус пал от руки проходящего мимо искателя приключений — мага с ничтожными заклинаниями, который думал, что обезглавливает лича?
— ...многие другие заклинания будут служить там, где не подойдет это, но здесь я сохранил демонстрации того, как я накладываю заклинания, которые имеют длительную полезность и…
Призрачная женщина отвернулась от слов, которые она слышала так много раз прежде, удовлетворенно кивнув.
— Будут. Они действительно будут служить. У меня здесь есть приманка, перед которой не устоит ни один маг.
Она снова прошлась по руне, и изображение исчезло на полуслове. Сияние, исходившее от резьбы на камне, пропало и позволило тьме вернуться в пещеру.