Ребекка ничего не ответила, лишь продолжала смотреть на Роберта. Он боролся с собой. Спорил не с ней, а с самим собой.
— Если бы все было чуть-чуть по-другому, — продолжал он, и его голубые глаза заблестели, — тогда я бы признал правоту Дэмиена, по крайней мере, в отношении себя. Думаю, вы очень красивая девушка, и вы очень талантливы.
— Не говорите со мной так. — Ребекка произнесла эти слова спокойно, чтобы у Роберта не появилось ни малейшего сомнения в том, что она ведет себя как зрелая женщина. — Мне почти двадцать один год. Я достаточно взрослая, чтобы отдавать себе отчет в своих действиях, — мягко добавила она.
Казалось, Роберт растерялся. Наконец, откашлявшись, он произнес:
— Ну конечно. Прошу прощения, если я вас обидел.
— Я не обиделась. Просто хотела кое-что разъяснить. Мне это удалось?
— Более чем. — Роберт раздраженно выдохнул. — Не поступайте так со мной. Я пытаюсь избежать искушения, а это нечто новое для меня. Что вам сказал Дэмиен?
Ребекка улыбнулась. Ей требовалось много усилий, чтобы выглядеть безмятежной, когда внутри она вся дрожала.
— Что мне следует с вами поговорить. Скажите, насколько по-другому все должно быть?
— Простите?
— Вы только что сказали, если бы все было по-другому, ваш брат был бы прав. Что я могу сделать?
— Ничего. — Роберт пристально смотрел на нее, сжав губы. — Я ничего не могу вам предложить, поэтому совершенно не важно, прав Дэмиен или нет. У вашего отца неверное представление обо мне. — Он заговорил более решительно, словно желая убедить себя в чем-то плохом. — И даже это ничего не значит. Я вообще не желаю жениться. Мне двадцать шесть лет, и я к этому не готов. Меня устраивает моя жизнь.
Торжество Ребекки длилось всего несколько мгновений. Внезапно слова застряли у нее в горле.
— Понимаю. Вы все прекрасно объяснили, сэр.
Его глаза блестели, и голос стал хриплым.
— Ребекка, вы влезли в окно, чтобы на несколько минут остаться со мной наедине. Что бы сделали ваши родители, если бы я смиренно нанес вам визит? Кроме того, я не привык приходить с благопристойными визитами… Вы совсем не похожи на…
Роберт растерянно замолчал, и Ребекка деликатно закончила фразу за него:
— На других женщин?
Ребекка могла поклясться, что даже при свете единственной лампы в огромной библиотеке поместья Ролтвен она заметила, как потемнело лицо Роберта.
— Я не стал бы так говорить, но вы правы. Обычно я не ухаживаю за молодыми женщинами на выданье по тем причинам, которые только что вам назвал.
Возможно, но только что Роберт сам заговорил о женитьбе, хотя и уверял, будто не желает этого. Ребекка прочла книгу и видела, каким взглядом он на нее смотрит. Желание — мощная сила, но между ними было нечто большее. Ребекку не обуревали те же чувства, что и Роберта. Она знала, чего хочет.
— Мои родители не так уж глухи к моим чувствам. Хотя с каждым днем все меньше склонны, ко мне прислушиваться. Они хотят, чтобы я была счастлива. Несомненно, это говорит в нашу пользу.
Роберт замер.
— Нелепо предполагать, будто я могу иметь какое-то отношение к вашему счастью.
Как же мало он знал. Поскольку они были честны друг с другом, возможно, ей стоит ему все рассказать? Что ей терять?
— В тот день, когда Брианна встретила Колтона, я встретила вас, — тихо сказала Ребекка.
На этот раз Роберт сделал шаг вперед и пристально посмотрел на нее.
— Прошло уже много месяцев. Если память мне не изменяет, это случилось в прошлом году. Нас представили, не более того. Ребекка, не говорите, что бы… Все это время…
— Да. — Ее голос задрожал. Роберт был так близко, и она чувствовала запах его одеколона и чистого белья. — Я не вышла замуж из-за моих чувств к вам.
Воцарилась тишина.
— Я задушу Дэмиена, — наконец выдавил Роберт.
Но сейчас он должен был поцеловать ее. А потом уж душить своего назойливого брата.
Сначала поцелуй. Тот самый, который ему следовало украсть ночью в саду, за который он бы продал душу дьяволу.
Ребекка тоже это знала. Когда дело касается охваченных страстью мужчин, суждения женщин безошибочны. Роберт понял это по тому, как расширились ее глаза, и участилось дыхание, когда он подошел ближе и положил руку ей на талию. Она чуть откинула назад голову и опустила ресницы — легкое движение, означавшее согласие и желание. Роберт все понял, хотя Ребекка не отдавала себе отчета в своих действиях.
Возможно, это было не так, хотя он был готов поспорить на последнюю монету, что ее не часто целовали, если целовали вообще.