- А мне девчонка одна рассказывала, как проснулась в три ночи оттого, что прямо под окнами грохочет, - поведала из открытого окна соседней комнаты Саша. - Что первое подумала? Ну, конечно, что опять какие-то малолетние хлопцы с петардами. И так хлопки в ночной тишине, раскатисто, один за другим, с шипением... Хлопке где-то на пятнадцатом уже подмывало ее выскочить в одной рубашке на балкон и этого идиота, который вздумал среди ночи под окнами, когда все спят, рвать петарды, обложить по матери и по отцу как следует. Но тут вроде все стихло. Только включилась уйма сигналок у припаркованных машин. Уснула она. А утром в интернете прочитала, что у нее в микрорайоне стреляли в Руссо. Очередью, из автомата Калашникова, в три часа ночи. Руссо этот там рядом живет. Вот вам и петарды...
- Петя, - зашептала жена, подойдя поближе, - Петя, ты послушай... Саня гулять стала допоздна... С кем - не говорит... И сейчас пришла только-только... Вот посмотришь, она нам скоро в подоле принесет...
- Нет, только не она, - пробурчал Петр. - Такие не приносят. Это Машутка и Дашутка скорее... Спи... Устал я, нагонялся по дорогам. У этой Алки маршрутов немерено.
На следующий день он вызнал у других охранников великих киндеров насчет физика. Ну, как же, вдовец! И жена есть, и сын взрослый.
Вновь задумался Петр Васильевич.
- Папуля, ты чего? - справилась через несколько дней Саша.
- Не люблю ни осень, ни зиму, - пробурчал Петр.
- Ну да? - удивилась дочка. - А за что?
- За то, - буркнул Петр.
Коза выла у забора дурным голосом. Тоже, видно, не переносила осень и первые заморозки.
Утром, покуривая у машины, Петр увидел темненького парня. Очевидно, о нем и говорили дед и Сашутка.
Мальчишка прошмыгнул ловкой тенью вдоль забора и влип в него. Петр задумчиво повернулся.
- Тебе чего здесь треба, малый? Ищешь кого или ждешь?
Парень осмотрел Петра злобно-снисходительно.
- А в услужении каково живется?
Петр ухмыльнулся.
- Думаешь прожить без услужения? Задумка славная... Да не пройдет, не рассчитывай! Разве что миллионером станешь. Но это, судя по всему, тебе не светит.
- Ишь ты оно как... - насмешливо хмыкнул мальчишка.
Петр взбеленился. Хам малолетний на его голову...
- Давай ответ - ты здесь на кой ляд околачиваешься? Тебя вот и дочка моя уже давно заприметила...
Парень вдруг просиял. Словно серое небо прорезало радугой.
- Саша?
Петр удивился.
- И давно вы знакомы?
- Саша... - повторил парень. - Редкая у вас дочь... прямо ангел какой-то...
Петр от изумления едва не выронил изо рта сигарету.
- Кто ангел?! Сашутка?! Да ты безумный, судя по всему! И вообще, давай колись: что здесь делаешь? На ворюгу не похож... Хотя кто тебя знает...
Парень отклеился от забора, потоптался... Темные глаза, полные депрессии и сумрака...
- С Аллой видеться сложно... Родители, водители... Школы там разные... Но нам ваша дочь помогает.
Петр едва не выругался.
- Ну, я ей вмажу, заразе малолетней! Кто ее просит вмешиваться в чужие дела? Девка хозяйская, важная да богатая, куда вы с Сашуткой лезете?! И зачем ты мне всю правду, дурачина, сразу выложил?
- Не умею врать, не обучен, - мрачно хмуро ответил парень. - Такой дурной привычки не имею... Вы спросили - я ответил... Сашу вот подставил... И впрямь дурачина... Но такой уродился...
Петр рассматривал его с нараставшим изумлением.
- А ты откуда их знаешь, Аллу да Сашутку?
На крыльцо вышли Тамара Вадимовна с дочкой. Нежно расцеловались, прощаясь до вечера.
Парень растворился в тумане за коттеджем.
- Так что, нравится тебе Эдгар этот? Физик? - Петр покосился на Аллу, застывшую монументиком на сиденье. - Забавно у вас вышло... Ты - Минералова, он - Руда...
- Надоело! - вдруг взвизгнула Алла. Живо напомнила Ностру. - Все без конца шутят на эту тема! Банально и бездарно!
- Это конечно... - успокаивающе пробубнил Петр. - А куда без банальностей? Я тут зуб недавно ходил лечить. Сестра выходит и говорит: "Иванов!". Мужчина вошел, через минут десять вышел. Сестра второго вызывает: "Петров!". Уже смешно. Другой мужчина пошел в кабинет. Когда вышел, все уже ждут "Сидоров". Но сестра говорит: "Соколов".
Алла против воли улыбнулась.
- А то как-то, когда я еще в ЖЭКе подрабатывал, сюда мы только-только вернулись, передо мной получали зарплату три слесаря. По очереди. Но тут кассирша окликнула самого последнего: "Молодой человек, вы фамилию свою забыли сказать!" Он крикнул: "Сидоров!" И всем машинально подумалось: а первые два, значит, были - Иванов и Петров... Только ведь ты не ответила на главный вопрос, улизнула от него, смылась... Чем тебе физик этот в душу запал?
Алла покривилась.
- Вот пристали... комаром привязались... запал не запал... Мое дело!
- Твое, - согласился Петр, - А чье же еще? Но у тебя еще мать и отец имеются, которые тебя любят.
- Да... - протянула Алла. - Но у них одни заботы: чтобы деньги в доме, чтобы одета-обута-сыта и не хуже других... чтобы учеба за границей...
- Это примерно у всех родителей такие заботы, - хмыкнул Петр. - Нового ничего тут нет. И опять банальность.
Он давно вычислил для себя характеры всех этих Алкиных учителей. Ну, про физика даже говорить незачем - такой вечный и понятный тип, стеклянно-прозрачный и надоевший, но вечно живущий...и пусть его на здоровье!
Две девушки, две англичанки на русский манер, повязанные между собой не дружбой - смысл этого слова вообще никому не ясен, а Петру тем более, так же, кстати, как и слова "любовь", здесь просто полная тьма. А повязаны они были, скорее, чем-то вроде неумения жить по одиночке. Сколько людей на Земле сходятся именно из-за такой отчаянной неспособности распорядиться собой и своим временем, своей сутью и смыслом. А потому ищут люди заменителей и помощников. Только себя заменить нельзя. И свою душу - живую, скомканную порой до неузнаваемости, до ужаса, до отвращения - нет ей замены, этой одновременно и глупой, и мудрой, и суетливой душе. Искать бесполезно... но ищем... ищем... дурачье! Ладно, что это он так о девушках... Молодые, несмышленые...
Нелли - легкая стремительная вертлявая, непрерывно нервно отбрасывающая назад мешающие ей и раздражающие волосы. Заполошная и скроенная по стандартам секретарши: длинные ногти - короткая юбка. Красивый такой стандарт. Но тоже привычный.
Неля была довольно практичной и манерно выдержанной, нахрапистой и дерзкой, часто заговаривала о деньгах, машинах, драгоценностях, мечтала о выгодном замужестве. Даже Петр не раз слышал, а другие и подавно.
Организованная и строгая, она легко налаживала дисциплину в классах. Зоя была романтичнее и во многом ребячлива. Нерасторопная и нереактивная, она боялась любой спешки и парировать не умела. Побыв рядом с ней минут десять, буквально все понимали, с кем имеют дело. Бессребреница, выросшая в довольно простой семье, Зоя относилась ко всем планам подруги, как к некой иллюзии, химере, не воспринимала всерьез и посмеивалась над ними ласково и беззлобно.
Зато Зоя выделялась отличным произношением - так говорили в школе. Она обладала немалыми способностями к языкам и абсолютным музыкальным слухом. Кроме того, была на редкость трудолюбива, наделена добрым и открытым нравом и подлинным преподавательским талантом.
Петр давно пришел к выводу, что женщины делятся на стерв и дур. У первых нет ничего просто так, а есть только конкретные цели - карьера, престиж, положение в обществе, деньги и муж. И никаких тебе смешков, прыжков и прочих глупостей. А дуры живут бесцельно, радуются жизни, плачут и смеются. Зоя напоминала именно такую. И сильно напоминала. Главное, даже не скрывала этого. Дурочки обожают сидеть у костров, петь под гитару, проливать слезы над песнями и стихами, улыбаться утру и сходу влюбляться в первого встречного. Им жить так легче и намного проще. Хотя для многих это удивительно.
Директриса - дама с нереализованными амбициями. Она пыталась укрыться, спрятаться под сенью школы, то есть работы, обрести здесь себя как личность, по-настоящему значимое существо. Потому что в жизни она абсолютно ничего не стоит, не представляет из себя ровным счетом ничего. А дома... там ее давят и терзают обычные проблемы, которых навалом, с которыми не расправиться, и не до них ей - устала она, нету сил - а жить надо дальше и дальше, пока не кончится твоя дорога, не оборвется одноминутно и не выбросит тебя... куда? Нет, об этом лучше пока не задумываться... Хотя на самом деле давно пора.