– Не могу поверить! – Я всё еще оставалась там, во дворце графа Воронцова.
– Что, что ты сказала, Ниночка?
– Дорогая крёстная, вы не представляете, где я побывала. Мне приснился невероятный сон, которому я не могу найти объяснение. Такие события… и как подобрать ключик к их разгадке?
– Не волнуйся, Ниночка, переодевайся, умывайся. Когда пойдём в трапезную, подробно мне всё расскажешь. А вдруг это вещий сон?
– Вещий?! Тогда мне страшно.
– Почему страшно? Ничему не удивляйся. Сны приходят к людям как предупреждение, в виде намёков, подсказок. Своего рода магия. А сила у снов великая. По дороге выслушаю тебя. Подумаем, что Господь хотел сказать тебе этим сном.
Я вернулась в Петербург. Но еще долго вспоминала удивительные грёзы и переживала рассказ старой монахини.
Dum sрirо, аmо gtquе сrеdо –
В то время как я живу, я дышу, я люблю, я верю.
Настал счастливый день для всех
Порой грядущие изменения в жизни приходят в тонких намёках природы. Она деликатно подмигивает, подсказывает то в одном, то в другом своём проявлении. Мы не всегда и не сразу находим этому объяснение и, как правило, пропускаем подарочки свыше. Не распознаём, а жаль. Если вдуматься, проникнуться, очень захотеть, в них можно найти ответы на животрепещущие вопросы. Жизнь не стоит на месте, летит стремительно, мы хотим наверстать упущенное, спешим, чтобы угнаться за ней, отвлекаемся и пропускаем важные посылы.
Возрождение природы, скоропалительное и бурное, увенчалось большим событием в моей жизни. Галантный, невероятно терпеливый, всепрощающий и глубоко любящий Прохор Петрович ознаменовал своим поступком день весеннего равноденствия. Ранним утром зазвонил колокольчик у двери тётушкиного дома – Федотов приехал просить моей руки. Служанка опешила, увидев его столь нарядным, элегантным, с огромным букетом отборных благоухающих роз. Выглядел жених безупречно.
Он вошёл в комнату степенно и опустился на стул рядом с княгиней. Протянув ей цветы, дрожащим голосом сказал:
– Друг мой, Софья Гавриловна, я знаю, что недостоин вашей племянницы. Я старше её, вы были правы, когда отговаривали меня. Но хоть казните, любить Ниночку не перестану. С ума схожу, задыхаюсь от любви к ней. Нет мне жизни без неё. Смилуйтесь надо мной. Прошу у вас руки Нины Андреевны, клянусь вам, сколько суждено прожить – буду служить ей верой и правдой. Доверьтесь мне.
Тётушка приложила к груди ладонь, переживая вместе с Федотовым. Её глаза тут же увлажнились, и она поминутно прикладывала кружевной платок, дабы промокнуть слёзы. Княгиня так расчувствовалась, что не смогла проронить ни единого слова. Прохор Петрович подошёл ко мне, опустился на колени и склонил голову. Я видела, нашему другу трудно было говорить. Мы обе сопереживали ему. Он приподнял глаза, в них дрожали слёзы.
Прохор Петрович надел мне украшение на безымянный палец и только после этого заговорил:
– Вы вправе убить меня своим отказом, да, я знаю. Но и вправе разделить со мной судьбу. Одно скажу, вы для меня – олицетворение неземного счастья и воплощение мечты. Вы – моя жизнь, моё лекарство, мой воздух, награда судьбы и приговор. Как я люблю вас – никто не сможет. Ниночка, вы – моё дитя. Я живу ради вас, и сколько суждено биться в груди сердцу, буду вашим верным и преданным псом. Если я вам не очень противен, не отвергайте меня. - Признания Прохора Петровича сразили тётушку, воздействуя на неё ошеломляюще. Она, потрясённая услышанным, перевела на меня взгляд. Увидев слёзы в моих глазах, прочувствовала весь драматизм положения Федотова и всё же предприняла меры. Софья Гавриловна, угадав мои мысли, поспешила спасти верного друга.
– Прохор Петрович, кто вам сказал, что Нина собирается отказать? Откуда этот пессимизм? Так не похоже на вас. – Федотов стоял на коленях с опущенной головой, как перед казнью. Он не реагировал на слова тётушки. В случае моего отказа судьбоносная гильотина не замедлила бы убить его. Одному Богу было известно, о чём он думал. И тут последовало откровение, которого мы не ожидали услышать. Вот это было настоящим потрясением.
– Вы не представляете весь ужас моего положения. Я, как распоясавшийся мальчишка, потерявший рассудок, приезжал ночами к вашему дому и заглядывал в окна первого этажа. А однажды дошёл до крайности – залез на дерево и наблюдал за Ниной Андреевной в её комнате. Как пережить, как объяснить то, что со мной творится? Не узнаю себя. И как без этого жить? Чувства превратили меня в безвольное существо – посмешище!
На него больно было смотреть.
– Я сам себе отвратителен. - Он поднял на меня глаза, полные скорби и печали. - Как жить, когда сердце рвётся от любви к вам? Оно плачет, тоскует, страдает, изнывает. Оно рыдает. Страх сковал его цепким кольцом. Мне в насмешку – из ран капает, слившийся с кровью, приправленный ядом сладкий сироп. Господи, спаси и помоги. Я панически боюсь вашего отказа, впервые в жизни потерял контроль над собой, вы понимаете?! – чуть было не зарыдал он. – Мной руководит только одно желание – быть рядом с вами днём и ночью. Вердикт плачевный – погиб я, пришёл мой конец, - договорил Федотов и опустил голову.