Выбрать главу

Павлов Юрий Владимирович

Искушение

«И в веселии иногда щемит сердце; и концом радости бывает печаль»

Еккл.

Сон оборвался на самом интересном.

Жены рядом не было, дверь в комнату была открыта.

Он прислушался; из ванны едва слышался шелест душа. Закрыв глаза, прокручивал фрагменты сна: торчащий и твёрдый, как камень, член, недвусмысленно говорил о его содержании.

Он ещё раз прислушался к шелесту воды в ванне и, обхватив и, сжимая член правой рукой, стал дрочить. Левой, захватив яйца, мял их, вызывая ещё большее возбуждение, торчащего, как палка, члена.

Телефон жены вернул из грёз в реальность.

Встал, обернувшись покрывалом и, взяв телефон, снова лёг: — алло?

— Митя… — в голосе слышалась лёгкая растерянность, — а Тани дома нету?

— Здравствуйте, Ксения Аркадьевна. Нет, она дома — продолжая дрочить, держал телефон в левой руке.

— Митя, я с дачи, набрала малины ведёрко, возьмёте?

Дыхание становилось прерывистым, и он перестал дрочить, чувствуя, что вот-вот сольёт.

— Да, возьмём, Ксения Аркадьевна.

— Митя, я с остановки, минут через пять буду.

— Хорошо, Ксения Аркадьевна.

Вошла жена, обёрнутая красным махровым полотенцем — Кто звонил?

— Ксения Аркадьевна, ягоды несёт. Наверное, уже к подъезду подошла.

— Руку вытащи из-под одеяла, а то оторву по локоть — и, размотав полотенце и, встав перед зеркалом, стала сушить волосы.

Через минуту, повесив полотенце на ручку двери, натянула платье и, выйдя в прихожую и, расчёсываясь перед зеркалом, прислушивалась к звукам в подъезде.

Услышав, как дёргаются двери лифта, взяла ключ и открыла дверь, не дожидаясь звонка: — Здравствуйте, Ксения Аркадьевна.

— Здравствуй, Танечка. Вот, малины с утра набрала.

— Ой, Ксения Аркадьевна, так неудобно, Вы бы позвонили, Митя к вам пришёл бы.

— А я позвонила на твой номер, а взял Ми… — она осеклась и уставилась на, вышедшего в прихожую, Митю.

Таня оглянулась: муж в шортах, стоял, держа футболку в левой руке.

Таня повернулась к Ксении Аркадьевне, но её застывшие глаза и, расширяющиеся зрачки, заставили снова обернуться, проследив траекторию взгляда женщины; у мужа выпирал член, оттопыривая шорты.

Таня улыбнулась ему, скосив глаза вниз — к шортам и, сразу же, метнув взгляд к дверям комнаты: Митя повернулся и шагнул в комнату.

— Пройдёте, Ксения Аркадьевна? Я освобожу ведёрко.

— Да, Танечка, отдашь ведёрко по..

Таня обернулась: муж стоял в прихожей, держа футболку в правой руке. Она опустила взгляд и ей показалось, что член выпирает ещё заметнее. Скривив губы в улыбке и, обращаясь к Ксении Аркадьевне, она шагнула вбок, пытаясь заслонить мужа.

Но, Ксения Аркадьевна, застывшим взглядом, не мигая, смотрела на торчащий член Мити, через её плечо.

Таня обернулась и повторила жест глазами: Митя снова зашёл в комнату.

— Сколько я вам должна, Ксения Аркадьевна, сколько здесь килограмм?

— Ой, Таня, по чём малину сейчас продают? Ну, давай 100 рублей за кило? Ведёрко пятилитровое, я набирала с верхом, но она усела, четыре с половиной ки..

Таня обернулась: муж, уже в футболке, стоял в прихожей. Член заметно оттопыривал футболку.

— Ну, чего тебе, Митя?

— Здравствуйте, Ксения Аркадьевна. Я, поздороваться хотел — Митя улыбнулся женщинам и вернулся в комнату.

* * *

Пересыпав и, убрав ягоды в холодильник, она зашла в комнату.

Муж заправлял кровать.

— Митя, ты что?! У тебя же стоял, и она видела, что он стоит! А ты ещё, как специально, три раза выходил!

— Да, ну, не видела она.

— Видела, видела — Таня улыбалась — она даже говорить не могла. Я же шагнула, чтобы она не видела, а она, всё равно, через моё плечо пялилась.

Он заправлял кровать, пряча от жены улыбку.

Она, вдруг, сдёрнула с него шорты и, обхватив сзади и, щупая член и яйца, толкнула на кровать и, упав вместе с ним и на него, стала елозить по голой жопе лобком.

Он попытался повернуться.

— Лежи так и не шевелись.

— Ты что делаешь?! — его разбирал смех.

— То самое — она тоже смеялась, продолжая елозить.

— А куда? — он уже не сдерживал смех, задыхаясь.

— Туда.

— Куда, туда?

— Ну, туда, туда.

— В жопу?! А чем? — и он стал двигаться навстречу её движениям.

— Голубятня — она уже не могла двигаться, давясь смехом.

Он вывернулся и, скользнув ладонями к ягодицам, притянул её, задирая платье.

Сжимая ноги и упираясь в грудь мужа, смеясь и задыхаясь, Таня пыталась вырваться из его объятий, но он прижимал её сильнее, подтягивая выше и направляя член между ног.